Они были первыми
Источник: article.unipack.ru
Рассказы об основоположниках промышленного производства молочных продуктов в России. Часть 2.
В повествовании об основоположнике промышленного молочного производства в России – Н. В. Верещагине называлось несколько фамилий его сподвижников, помощников. И там перечислены, понятно, далеко не все. Обо всех и не упомянешь. Стоит отдельно рассказать хотя бы о некоторых.
Начиная любое дело, все стараются создать коллектив единомышленников. А где их искать? Обычное дело: в кругу тех, кого хорошо знаешь: среди родственников, друзей, знакомых, сослуживцев. Н. В. Верещагин начал «подбивать» на молочное дело бывших моряков. «Поддавшихся» оказалось несколько, но вышло так, что наиболее близок ему по «молочной идее» оказался Владимир Иванович Бландов (1847–1906), которого Верещагин знал еще по Морскому корпусу.
Несколько отвлекаясь от главной линии данного цикла материалов, задумываешься, почему именно бывшие морские офицеры? Да и откуда вдруг столько взялось сразу вышедших в отставку молодых мичманов и лейтенантов? Некоторые указывают, что началась военная реформа. Действительно, после Крымской войны проводилась в России реформа, названная Военной реформой Александра II, но началась она позже – во второй половине 1860-х, да и в меньшей степени она касалась флота. Скорее, причиной, заставившей молодых офицеров находить у себя неважное «состояние здоровья» и проситься в отставку, было то, что не видели они для себя перспектив в службе. По итогам названной войны Россия лишилась флота на Черном море. Вот и меньше стало мест для возможной службы. А начальство не препятствовало отставкам.
ЧАСТЬ 2. МОЛОЧНЫЕ БРАТЬЯ
Владимир Иванович Бландов оставил службу 1860 году, чуть раньше, чем это сделал Н. В. Верещагин. Но в Швейцарию, Голландию и другие станы Европы для сырного обучения В. И. Бландов отправился позже, в 1865 году. И, видимо, не без влияния Николая Васильевича.
Пока без брата, но с однокашником
Вернувшись на Родину, он опубликовал несколько работ по производству сыров и масла, а чуть позже приступил к практике молочного дела. В 1868 году он начал устраивать сыроварню в Гдовском уезде Санкт-Петербургской губернии. О производственных успехах данного предприятия сведений не нашлось, а вот опыт получения ссуд на производство не от центральных органов и организаций, а от местных земских уездных собраний он приобрел.
Именно этот опыт позволил ему получить кредит в Ярославской губернии, где в селе Коприно Рыбинского уезда они совместно с Н. В. Верещагиным начали в 1870 году производство голландских сыров. Далее он уже в одиночку открыл еще несколько артельных сыроварен в уезде, прежде всего, в Копринской волости. Его труд был даже положительно отмечен В. И. Лениным в работе «Развитие капитализма в России», написанной в 1896-99 г. г.. Для увеличения производства требовались специалисты, и Владимир Иванович добился открытия в Коприно филиала Едимоновской школы молочного хозяйства. Вскоре последовал совместный с Н. Верещагиным труд по изучению местных пород крупного рогатого скота и условий производства молочной продукции в губерниях к северу и северо-западу от Москвы, по итогам которого, В. Бландовым была написана большая работа, изданная в 1871 году.
В дальнейшем около трех десятков лет Владимир Иванович Бландов занимался больше собственным делом.
Дальше вдвоем
В 1872 году он основал «Торговый дом В. Бландова», для чего ему, дворянину, пришлось записаться в купцы. В 1875 году в чине капитан-лейтенанта вышел в отставку его старший брат – Николай Васильевич Бландов (1845–1917). Он сразу же присоединился к делу брата, правда, первоначально, не имея ни опыта, ни знаний, просто как помощник «на все».
В том же году братья поселились в Москве на Тверской улице, открыв там лавку по продаже сыров и молочных продуктов. Далее они были «произведены» в купцы 2-й гильдии, и, накопив денег, в 1883 году основали Торгово-промышленное товарищество «Братья В. и Н. Бландовы». В Москве у них было два «представительства» – более крупное на Лубянском проезде и поменьше – на Долгоруковской улице. Точное место расположения второго объекта установить не удалось, а вот нынешний адрес главной «штаб-квартиры» Бландовых известен: сохранившейся ныне дом 19 по Лубянскому проезду (все три строения под этим номером). В них располагались контора «Товарищества», магазин, склады, прочие службы и квартиры работников.
Дела пошли, стало увеличиваться число магазинов, прежде всего, в Москве, прирастало и производство за счет собственных сыроварен и маслобоек, а также напрямую сотрудничавших с «товариществом» артельных производств. К началу ХХ века продукция в магазины «молочной империи» Бландовых поступала из нескольких регионов страны, а собственные сыроварни братьев располагались в шести губерниях. Впрочем, сугубо молочным «царство» братьев называть не стоит, имеются сведения, что у них была колбасная фабрика, а в 1914 г. Николай Васильевич приобрел у Л.-И. Динга макаронную фабрику.
Одним из главных достижений В. и Н. Бланловых стало то, что на их предприятии в 1899 году было изготовлено первое в России пастеризованное молоко в бутылках. В следующем году на Всемирной выставке в Париже это молоко и некоторые сорта сыров Бландовых, были отмечены призами.
В 1902 году началось поэтапное строительство первого в Москве молочного завода. По мере готовности его производственных площадей в них начинался выпуск продукции, в том числе с 1903 г. молока в бутылках. Правда, заботы по строительству легли больше на плечи Николая Васильевича, его брат, испытывавший к тому времени уже реальные проблемы со здоровьем, от дел «Товарищества» стал отходить. В это время Владимир Васильевич совместно Н. В. Верещагиным, усиленно работал над улучшением логистики доставки молочных продуктов в центр страны и за ее рубежи. А еще, как бывший моряк, стал представителем Военного Министерства по заготовкам продовольствия для армии.
Но пастеризованное молоко, а также «английская» система его доставки (бутылки на порог дома), не пользовались успехом у москвичей. Препятствовало распространению прогрессивного способа изготовления и доставки продукции также активная деятельность бурно развивающейся «империи» их прямого конкурента и близкого родственника (вот ведь «гримаса» капитализма!) А. В. Чичкина.
Скорая медицинская помощь
Но ведь оказавшиеся в простое мощности завода надо было как-то использовать. И выход Николаю Васильевичу подсказали врачи.
Еще 1867 г. Кавказское медицинское общество, проведя исследования, доложило о целебных свойствах кефира. Всероссийское общество врачей продолжило исследования, и рекомендовало кефир в качестве питания больных. Но как осуществить его выпуск в центре страны, когда секреты производства кефира строго хранились в аулах Северного Кавказа?
То ли в 1907, то ли 1908 году Общество врачей обратилось за помощью к Н. Бландову. Ведь у него в районе Кавказских минеральных вод было 12 сыроварен. И вот тут (редкий, надо признать, случай) интересы бизнеса и медицины совпали.
Появление промышленного кефира. Скорее легенда. Но какая красивая!
Существует несколько вариантов историй, касающихся появления кефира, которые часто противоречат друг другу. Да и само происхождение слова «кефир» неясно. История, которую расскажем, кажется достаточно правдоподобной, тем более что в ней упоминаются фамилии реально существовавших людей. Но при этом, она удивительно романтична, что невольно заставляет отнести себя, скорее, к легенде.
Известно, что напиток, позже получивший название кефир, попробовали русские военнослужащие во время кавказских войн XIX века. Русские люди, вначале офицеры, а потом и курортники, располагавшиеся в Пятигорске и вблизи его, с удовольствием пили кефир, поставлявшийся туда карачаевцами. Но дальше района Кавказских минеральных вод напиток не распространялся. Считается, потому, что карачаевцы сохраняли в строгом секрете главный компонент технологии – заквасочный грибок, называемый ими «зернами Магомеда».
Ирина Тимофеевна Макарова, в замужестве Сахарова (1888 – ок.1970) родилась в Рязанской губернии в семье крестьянина. Училась в женской школе скотоводства и молочного хозяйства в с. Новое Старицкого уезда Тверской губернии. С 1905 года работала на Московском молочном заводе Бландовых. Молодой специалист проявил себя прекрасно. Она вроде бы освоила производство сыра «Камамбер», а сливочное масло, технология и рецептура которого были ею разработаны, принесло «Товариществу» золотую медаль Парижской выставки 1907 года.
Так это или нет, сейчас точно неизвестно, но вот этот 20-летний технолог и был в 1908 году командирован на Северный Кавказ. Из Кисловодска она в сопровождении управляющего Бландовскими сыроварнями того региона Александра Васильевича Васильева отправилась в один из карачаевских аулов, расположенный в верховьях Подкумка. Проживавший там местный князь Бек-Мирза (Бек-Мырза, Бек-Мырза Ожаевич) Байчоров был крупным поставщиком молока на сыроварни, а баранину отправлял и за границу. Встретил он гостей прекрасно: угощал, с удовольствием общался, но кефирных грибков не дал. Рязанская умница и красавица полюбилась или самому князю, или его сыну. И на обратном пути Ирину похитили. Васильев сразу же обратился в полицию, та сработала оперативно, «кавказскую пленницу» освободили.
Спешно приехавший Николай Васильевич Бландов «поднял волну», обвиняя своего поставщика в попытке похищения столь ценного работника и грозя ему судом. Байчоров, не пойдя с невестой в ЗАГС, к прокурору идти не захотел. А Ирина и не настаивала, намекнув, правда, что вину все-таки стоит смыть. Но не кровью, а кефирной закваской. Князь выдал Бландову 10 фунтов грибка, а Ирина оставалась в тех краях еще с месяц, изучая технологию получения кефира. Говорят, что все это время каждое утро влюбленный князь (или его сын) присылал ей по громадному букету.
Ирина Тимофеевна Сахарова более 50 лет проработала на одном предприятии, заводе В. и Н. Бландовых, который со временем был переименован в Московский молокозавод № 1 им. Горького. Потом вышла на пенсию, жила тихо и незаметно. Увы, точной даты ее смерти неизвестно.
В продолжение темы, хочется рассказать еще об одной истории, случайно найденной на бескрайних просторах интернета. Правнук Бек-Мирзы Байчорова д-р медицинских наук, заслуженный врач РФ Алимурат Абуюсуфович Текеев в 2000 году попытался запатентовать технологию производства кефира. Но выяснилось, что ранее аналогичный патент был выдан некоему А. В. Федосееву, который продал права на него австрийской компании. А. А. Текеев нашел ошибки в запатентованной технологии, и патент был аннулирован. А правнук получил в 2002 году патент с названием изобретения «Способ производства кефира». Проверить так ли это, очень трудно, не зная ни точного названия документа, ни подкласса по МПК, придется «перелопатить» громадный массив патентной документации. Насторожило другое. Дело в том, что в 1970-е годы СССР продал в ряд зарубежных стран лицензию на производство кефира. В частности, в Японию, где этот напиток стал достаточно популярным, потеснив на рынке другую кисломолочную продукцию. Но продавать лицензию вряд ли бы стали, без предварительного патентования предмета лицензии, иначе это было бы просто передачей производства всем без исключения. Так что, охранный документ у кефира, скорее всего, был, причем, старший по возрасту. И что, это, похоже, тоже легенда, хотя и современная.
При дальнейших поисках выяснилось, что речь шла о патентовании айрана. Тоже кисломолочного продукта, но все-таки другого. А если и существует патент Текеева на кефир, то он может касаться лишь каких-то изменений в технологии его получения.
Последние годы «империи» Бландовых
Промышленный выпуск кефира начался заводом на Божедомке в 1910 году. Но кефир в Бландовских магазинах Москвы большим успехом не пользовался. Лучше его покупали на юге страны.
Основная часть «московской» части продукции шла в лечебные учреждения. Вначале в только что открытую больницу на Ходынском поле, построенную на средства купца К. Т. Солдатенкова (ныне – Боткинская), затем и в другие.
А в самой «империи» происходили изменения. После смерти Владимира Ивановича компания была переименована и стала называться: Торговый дом «Н. И. Бландов и Ко». В 1914 г. управление в нем фактически перешло к Николаю Федоровичу Блажину (1861 – 1921). В некоторых источниках его называют экономистом. Так, наверное, и есть, если до этого он много лет вел дела Бландовых в Европе. Но он еще и ученик Н. В. Верещагина, агроном и крупный специалист по молочному делу, автор ряда книг по данному вопросу. А его брат Иван – талантливый инженер, специалист по молочной технике, работал на упомянутой фабрике инвентаря.
Родственные связи
Вот как переплелись родственные и дружественные связи в истории о «молочной империи» бывших русских моряков. Теперь стоит упомянуть и родственников самих братьев.
Жена Николая Ивановича – Мария Евграфовна Бландова была литератором, дружила со многими писателями своей эпохи. Их дочь – Екатерина Николаевна, закончила Сорбонну, была выдана замуж за одного из управляющих «Товарищества» в Москве – Дмитрия (отчество установить пока не удалось) Рождественского. Их семья с детьми после Октябрьской революции перебралась в Красноярск. Их сын, родившийся в 1910 году – довольно известный советский поэт Игнатий Дмитриевич Рождественский (не путать с Робертом Рождественским).
А вот один явный «протеже» (во всяком случае, в молодости) Владимира Ивановича, а как некоторые уверяют, и родственник, заслуживает отдельного рассказа.
Начиная любое дело, все стараются создать коллектив единомышленников. А где их искать? Обычное дело: в кругу тех, кого хорошо знаешь: среди родственников, друзей, знакомых, сослуживцев. Н. В. Верещагин начал «подбивать» на молочное дело бывших моряков. «Поддавшихся» оказалось несколько, но вышло так, что наиболее близок ему по «молочной идее» оказался Владимир Иванович Бландов (1847–1906), которого Верещагин знал еще по Морскому корпусу.
Несколько отвлекаясь от главной линии данного цикла материалов, задумываешься, почему именно бывшие морские офицеры? Да и откуда вдруг столько взялось сразу вышедших в отставку молодых мичманов и лейтенантов? Некоторые указывают, что началась военная реформа. Действительно, после Крымской войны проводилась в России реформа, названная Военной реформой Александра II, но началась она позже – во второй половине 1860-х, да и в меньшей степени она касалась флота. Скорее, причиной, заставившей молодых офицеров находить у себя неважное «состояние здоровья» и проситься в отставку, было то, что не видели они для себя перспектив в службе. По итогам названной войны Россия лишилась флота на Черном море. Вот и меньше стало мест для возможной службы. А начальство не препятствовало отставкам.
ЧАСТЬ 2. МОЛОЧНЫЕ БРАТЬЯ
Владимир Иванович Бландов оставил службу 1860 году, чуть раньше, чем это сделал Н. В. Верещагин. Но в Швейцарию, Голландию и другие станы Европы для сырного обучения В. И. Бландов отправился позже, в 1865 году. И, видимо, не без влияния Николая Васильевича.
Пока без брата, но с однокашником
Вернувшись на Родину, он опубликовал несколько работ по производству сыров и масла, а чуть позже приступил к практике молочного дела. В 1868 году он начал устраивать сыроварню в Гдовском уезде Санкт-Петербургской губернии. О производственных успехах данного предприятия сведений не нашлось, а вот опыт получения ссуд на производство не от центральных органов и организаций, а от местных земских уездных собраний он приобрел.
Именно этот опыт позволил ему получить кредит в Ярославской губернии, где в селе Коприно Рыбинского уезда они совместно с Н. В. Верещагиным начали в 1870 году производство голландских сыров. Далее он уже в одиночку открыл еще несколько артельных сыроварен в уезде, прежде всего, в Копринской волости. Его труд был даже положительно отмечен В. И. Лениным в работе «Развитие капитализма в России», написанной в 1896-99 г. г.. Для увеличения производства требовались специалисты, и Владимир Иванович добился открытия в Коприно филиала Едимоновской школы молочного хозяйства. Вскоре последовал совместный с Н. Верещагиным труд по изучению местных пород крупного рогатого скота и условий производства молочной продукции в губерниях к северу и северо-западу от Москвы, по итогам которого, В. Бландовым была написана большая работа, изданная в 1871 году.
В дальнейшем около трех десятков лет Владимир Иванович Бландов занимался больше собственным делом.
Портрет Н. И. Бландова
Дальше вдвоем
В 1872 году он основал «Торговый дом В. Бландова», для чего ему, дворянину, пришлось записаться в купцы. В 1875 году в чине капитан-лейтенанта вышел в отставку его старший брат – Николай Васильевич Бландов (1845–1917). Он сразу же присоединился к делу брата, правда, первоначально, не имея ни опыта, ни знаний, просто как помощник «на все».
В том же году братья поселились в Москве на Тверской улице, открыв там лавку по продаже сыров и молочных продуктов. Далее они были «произведены» в купцы 2-й гильдии, и, накопив денег, в 1883 году основали Торгово-промышленное товарищество «Братья В. и Н. Бландовы». В Москве у них было два «представительства» – более крупное на Лубянском проезде и поменьше – на Долгоруковской улице. Точное место расположения второго объекта установить не удалось, а вот нынешний адрес главной «штаб-квартиры» Бландовых известен: сохранившейся ныне дом 19 по Лубянскому проезду (все три строения под этим номером). В них располагались контора «Товарищества», магазин, склады, прочие службы и квартиры работников.
Реклама Торгово-промышленного товарищества «Братья В. и Н. Бландовы» 1903 г.
Дела пошли, стало увеличиваться число магазинов, прежде всего, в Москве, прирастало и производство за счет собственных сыроварен и маслобоек, а также напрямую сотрудничавших с «товариществом» артельных производств. К началу ХХ века продукция в магазины «молочной империи» Бландовых поступала из нескольких регионов страны, а собственные сыроварни братьев располагались в шести губерниях. Впрочем, сугубо молочным «царство» братьев называть не стоит, имеются сведения, что у них была колбасная фабрика, а в 1914 г. Николай Васильевич приобрел у Л.-И. Динга макаронную фабрику.
Дом Бландовых, Москва, Лубянский проезл, 19
Тот же дом. Фото 1960-х годов
Одним из главных достижений В. и Н. Бланловых стало то, что на их предприятии в 1899 году было изготовлено первое в России пастеризованное молоко в бутылках. В следующем году на Всемирной выставке в Париже это молоко и некоторые сорта сыров Бландовых, были отмечены призами.
В 1902 году началось поэтапное строительство первого в Москве молочного завода. По мере готовности его производственных площадей в них начинался выпуск продукции, в том числе с 1903 г. молока в бутылках. Правда, заботы по строительству легли больше на плечи Николая Васильевича, его брат, испытывавший к тому времени уже реальные проблемы со здоровьем, от дел «Товарищества» стал отходить. В это время Владимир Васильевич совместно Н. В. Верещагиным, усиленно работал над улучшением логистики доставки молочных продуктов в центр страны и за ее рубежи. А еще, как бывший моряк, стал представителем Военного Министерства по заготовкам продовольствия для армии.
Реклама Торгового дома «Братья В. и Н. Бландовы» с указанием их лавки на Нижегородской ярмарке и представительств в Сибири
Но пастеризованное молоко, а также «английская» система его доставки (бутылки на порог дома), не пользовались успехом у москвичей. Препятствовало распространению прогрессивного способа изготовления и доставки продукции также активная деятельность бурно развивающейся «империи» их прямого конкурента и близкого родственника (вот ведь «гримаса» капитализма!) А. В. Чичкина.
Скорая медицинская помощь
Но ведь оказавшиеся в простое мощности завода надо было как-то использовать. И выход Николаю Васильевичу подсказали врачи.
Еще 1867 г. Кавказское медицинское общество, проведя исследования, доложило о целебных свойствах кефира. Всероссийское общество врачей продолжило исследования, и рекомендовало кефир в качестве питания больных. Но как осуществить его выпуск в центре страны, когда секреты производства кефира строго хранились в аулах Северного Кавказа?
То ли в 1907, то ли 1908 году Общество врачей обратилось за помощью к Н. Бландову. Ведь у него в районе Кавказских минеральных вод было 12 сыроварен. И вот тут (редкий, надо признать, случай) интересы бизнеса и медицины совпали.
Появление промышленного кефира. Скорее легенда. Но какая красивая!
Существует несколько вариантов историй, касающихся появления кефира, которые часто противоречат друг другу. Да и само происхождение слова «кефир» неясно. История, которую расскажем, кажется достаточно правдоподобной, тем более что в ней упоминаются фамилии реально существовавших людей. Но при этом, она удивительно романтична, что невольно заставляет отнести себя, скорее, к легенде.
Известно, что напиток, позже получивший название кефир, попробовали русские военнослужащие во время кавказских войн XIX века. Русские люди, вначале офицеры, а потом и курортники, располагавшиеся в Пятигорске и вблизи его, с удовольствием пили кефир, поставлявшийся туда карачаевцами. Но дальше района Кавказских минеральных вод напиток не распространялся. Считается, потому, что карачаевцы сохраняли в строгом секрете главный компонент технологии – заквасочный грибок, называемый ими «зернами Магомеда».
Ирина Тимофеевна Макарова, в замужестве Сахарова (1888 – ок.1970) родилась в Рязанской губернии в семье крестьянина. Училась в женской школе скотоводства и молочного хозяйства в с. Новое Старицкого уезда Тверской губернии. С 1905 года работала на Московском молочном заводе Бландовых. Молодой специалист проявил себя прекрасно. Она вроде бы освоила производство сыра «Камамбер», а сливочное масло, технология и рецептура которого были ею разработаны, принесло «Товариществу» золотую медаль Парижской выставки 1907 года.
Так это или нет, сейчас точно неизвестно, но вот этот 20-летний технолог и был в 1908 году командирован на Северный Кавказ. Из Кисловодска она в сопровождении управляющего Бландовскими сыроварнями того региона Александра Васильевича Васильева отправилась в один из карачаевских аулов, расположенный в верховьях Подкумка. Проживавший там местный князь Бек-Мирза (Бек-Мырза, Бек-Мырза Ожаевич) Байчоров был крупным поставщиком молока на сыроварни, а баранину отправлял и за границу. Встретил он гостей прекрасно: угощал, с удовольствием общался, но кефирных грибков не дал. Рязанская умница и красавица полюбилась или самому князю, или его сыну. И на обратном пути Ирину похитили. Васильев сразу же обратился в полицию, та сработала оперативно, «кавказскую пленницу» освободили.
Портрет Б-М. Байчорова
Спешно приехавший Николай Васильевич Бландов «поднял волну», обвиняя своего поставщика в попытке похищения столь ценного работника и грозя ему судом. Байчоров, не пойдя с невестой в ЗАГС, к прокурору идти не захотел. А Ирина и не настаивала, намекнув, правда, что вину все-таки стоит смыть. Но не кровью, а кефирной закваской. Князь выдал Бландову 10 фунтов грибка, а Ирина оставалась в тех краях еще с месяц, изучая технологию получения кефира. Говорят, что все это время каждое утро влюбленный князь (или его сын) присылал ей по громадному букету.
Ирина Тимофеевна Сахарова более 50 лет проработала на одном предприятии, заводе В. и Н. Бландовых, который со временем был переименован в Московский молокозавод № 1 им. Горького. Потом вышла на пенсию, жила тихо и незаметно. Увы, точной даты ее смерти неизвестно.
Портрет И. Т. Макаровой (Сахаровой)
В продолжение темы, хочется рассказать еще об одной истории, случайно найденной на бескрайних просторах интернета. Правнук Бек-Мирзы Байчорова д-р медицинских наук, заслуженный врач РФ Алимурат Абуюсуфович Текеев в 2000 году попытался запатентовать технологию производства кефира. Но выяснилось, что ранее аналогичный патент был выдан некоему А. В. Федосееву, который продал права на него австрийской компании. А. А. Текеев нашел ошибки в запатентованной технологии, и патент был аннулирован. А правнук получил в 2002 году патент с названием изобретения «Способ производства кефира». Проверить так ли это, очень трудно, не зная ни точного названия документа, ни подкласса по МПК, придется «перелопатить» громадный массив патентной документации. Насторожило другое. Дело в том, что в 1970-е годы СССР продал в ряд зарубежных стран лицензию на производство кефира. В частности, в Японию, где этот напиток стал достаточно популярным, потеснив на рынке другую кисломолочную продукцию. Но продавать лицензию вряд ли бы стали, без предварительного патентования предмета лицензии, иначе это было бы просто передачей производства всем без исключения. Так что, охранный документ у кефира, скорее всего, был, причем, старший по возрасту. И что, это, похоже, тоже легенда, хотя и современная.
Утверждают, что на снимке изображены И. Т. Макарова и Б-М. Байчоров
При дальнейших поисках выяснилось, что речь шла о патентовании айрана. Тоже кисломолочного продукта, но все-таки другого. А если и существует патент Текеева на кефир, то он может касаться лишь каких-то изменений в технологии его получения.
Последние годы «империи» Бландовых
Промышленный выпуск кефира начался заводом на Божедомке в 1910 году. Но кефир в Бландовских магазинах Москвы большим успехом не пользовался. Лучше его покупали на юге страны.
Основная часть «московской» части продукции шла в лечебные учреждения. Вначале в только что открытую больницу на Ходынском поле, построенную на средства купца К. Т. Солдатенкова (ныне – Боткинская), затем и в другие.
А в самой «империи» происходили изменения. После смерти Владимира Ивановича компания была переименована и стала называться: Торговый дом «Н. И. Бландов и Ко». В 1914 г. управление в нем фактически перешло к Николаю Федоровичу Блажину (1861 – 1921). В некоторых источниках его называют экономистом. Так, наверное, и есть, если до этого он много лет вел дела Бландовых в Европе. Но он еще и ученик Н. В. Верещагина, агроном и крупный специалист по молочному делу, автор ряда книг по данному вопросу. А его брат Иван – талантливый инженер, специалист по молочной технике, работал на упомянутой фабрике инвентаря.
Бывший завод Торгового Дома «Н. В. Бландов и Ко» на ул. Достоевского в Москве. Фото 1960-х годов
Тот же завод и фото тех же времен. Но здесь лучше видно бывшее здание конторы завода и хуже корпусов цехов
Родственные связи
Вот как переплелись родственные и дружественные связи в истории о «молочной империи» бывших русских моряков. Теперь стоит упомянуть и родственников самих братьев.
Жена Николая Ивановича – Мария Евграфовна Бландова была литератором, дружила со многими писателями своей эпохи. Их дочь – Екатерина Николаевна, закончила Сорбонну, была выдана замуж за одного из управляющих «Товарищества» в Москве – Дмитрия (отчество установить пока не удалось) Рождественского. Их семья с детьми после Октябрьской революции перебралась в Красноярск. Их сын, родившийся в 1910 году – довольно известный советский поэт Игнатий Дмитриевич Рождественский (не путать с Робертом Рождественским).
А вот один явный «протеже» (во всяком случае, в молодости) Владимира Ивановича, а как некоторые уверяют, и родственник, заслуживает отдельного рассказа.
Автор: Ульянов Владимир Николаевич, Эксперт портала Unipack.Ru, бывший конструктор упаковочного оборудования
Популярные темы
05.04.2024
В России резко сократилось количество импортных ветпрепаратов. Часть хозяйств используют запасы, другие переходят на отечественные аналоги. Российские производители наращивают производство и выводят на рынок новые препараты. Участники отрасли поделились с The DairyNews мнениями о текущей ситуации с ветпрепаратами и перспективах импортозамещения в этом сегменте.
Читать полностью
15.04.2024
Dairy Index DIA вырос на шесть копеек
01.04.2024
Dairy Index DIA вырос на три копейки
