Интервью с генеральным директором «Экопродукта» Михаилом Фаерманом

Источник: The DairyNews
За что Михаил Фаерман любит доярок, как «Экопродукт» вошел в тройку золотых поставщиков «Danone» и почему хороший менеджер должен отказаться от творчества – в материале The DairyNews.
Интервью с генеральным директором «Экопродукта» Михаилом Фаерманом

DN: Михаил Ильич, расскажите, пожалуйста, о вашем хозяйстве. Не планируете ли организовать переработку?

МФ: У нас долгосрочный контракт с компанией «Danone» на 3 года, поэтому переработкой мы не занимаемся. Теоретически вполне можно было бы, конечно, задуматься. Но мы считаем, что 25-30 тонн в сутки – недостаточный объем для серьезной переработки: еще ведь логистика и продажи. В связи с этим, 97% мы сдаем компании «Danone» и 3% реализуем небольшим производителям.

DN: Молоко хранится в больших канистрах?

МФ: Это профессиональные охлаждаемые ёмкости: две 10-тонных и одна 20-тонная ёмкость, где охлаждается молоко до определённого состояния и дальше вывозится машинами.

DN: Как формировалось поголовье?

МФ: Компания создана в 2013 году. Первые нетели из Америки поступили летом 2014 года. После этого мы еще несколько раз завозили нетелей из Германии. Последнее время завозим из Чехии. Сейчас ищем скот, которого очень мало, с продуктивностью матерей 13-14 тысяч литров в год. За четыре года мы дошли до состояния, когда наши коровы надаивают порядка 10-11 тысяч литров в год в среднем, иными словами 33-35 литров на одну дойную голову. Планируем и дальше развиваться в этом направлении.

DN: За счет чего достигли нынешних результатов? Основной упор – на завоз скота из-за рубежа?

МФ: Я твердо убежден, что можно завезти лучшее оборудование и коров, но если менеджмент слабый и необученный, то самые светлые идеи провалятся, а инвестор не получит тот доход, который планирует. Оборудование везде одинаковое: и в Америке, и в Израиле. Только почему-то в Америке доят 50 литров на голову, в Израиле – 45 литров. Мы доим 35 литров, и нам говорят, что это очень хорошо. Поэтому могу сказать, что такие показатели достигнуты за счет людей, за счет обученного менеджмента, за счет консультантов известной компании «GENOSERVICE» под руководством Люмира Груссманна. Мы заключили с ним договор: специалисты две недели в месяц находится у нас и следят за технологией. Задача Люмира – рассчитывать нам рационы, закрепить спермодозы быков за коровами и указывать направление движения, для дальнейшего развития. Кто-то нас осуждает, но пока такие результаты, я думаю, что наш путь правильный. У каждого ведь свои проблемы и способы их решения.

DN: Как вы оцениваете роль школы менеджмента, которую организует The DairyNews?

МФ: Любое обучение – хорошо. Когда обучают современным методом, то это вдвойне хорошо, потому что у людей открываются глаза на то, что можно работать по-другому и хуже не будет.

DN: Оборудование какого производителя вы используете?

МФ: Оборудование известной немецкой компании «Геофарм». Мы стремимся к максимальной автоматизации. Я приверженец цифровых технологий. Долгому обучению людей тем или иным методам я предпочитаю, чтобы контроль за этими методами осуществляла автоматическая система. Ничего супер нового у нас нет: все те же датчики, тот же контроль за доением стада, контроль за приходом в охоту – то есть везде стоят ошейники и по активности того или иного животного мы видим, что коровы приходят в охоту, стараемся не упустить момент и быстро осеменить. Пользуемся одними из лучших спермодоз из заграницы. В скором времени планируем устанавливать электронные боты, которые в случае нарушения технологии смогут отправлять смс руководителям или совершать телефонный звонок

DN: Эти технологии чьего производства?

МФ: Они общеизвестны в Европе. И все наши специалисты их знают. Каждый может себе позволить разный уровень автоматики.

DN: Не отечественные?

МФ: О таких отечественных технологиях я не слышал – как правило, это Чехия, Германия и Израиль. Мы даже маститы определяем по электропроводности молока на ранней стадии. Никто не верит, но у нас только 1,5-2% маститных голов. Специалисты знают, что это немного. Мы их определяем на ранних стадиях, начинаем лечить прежде, чем мастит разовьется. Сейчас все в автоматическом режиме: мы знаем, когда коровы хотят «любви», знаем, сколько они доят, знаем, когда и чем лечим, знаем предрасположенность к болезням – ее определяем по снижению молока. Технологии развиваются, это здорово. Остается только анализировать то, что дает автоматика и принимать верное решение.

DN: Какой процент от общего бюджета направляется на автоматизацию, модернизацию?

МФ: Мы не считали, это происходит постепенно: появилась проблема – думаем, как ее решить и сколько это стоит. Были проблемы с кормлением животных: с точностью определения тех или иных ингредиентов, которые необходимы для животных по группам, которые у нас есть. Купили за 500 тысяч установку из Санкт-Петербурга, которую ставим на автоматический кормораздатчик, передающий по Wi-Fi данные о том, сколько специалист, работающий на кормораздатчике, загрузил рациона. Эти данные идут менеджеру стада, имеющему рецептуру. Сразу поступает звуковой сигнал, если механизатор загрузил больше или меньше. Таким образом мы достигаем точности в кормлении животных.

DN: Появилась информация о том, что правительство может поднять ввозные пошлины на импортное оборудование: в зависимости от его типа от 8 до 10%.

МФ: Я думаю, что правительство реагирует абсолютно адекватно на нашу тему, потому что это не связано ни с военным производством, ни с чем-то подобным. Даже наоборот. Судя по субсидиям, которые мы получаем, приветствуется, если мы завозим новые технологии, новый продуктивный скот, наиболее эффективные спермодозы. Думаю, с нашей стороны не будет ничего плохого. Лишь бы партнеры не отказались нам это поставлять. По теме животноводства проблем быть не должно.

DN: Инициатива придумана с целью привлечь интерес к отечественной технике.

МФ: Это все правильно, но на отечественной технике условно доят 5000 литров, а на иностранной – 12000. Выбор очевиден.

DN: Как вы взаимодействуете с компанией «Danone»? Как проверяете качество? Как часто они приезжают и забирают молоко?

МФ: За молоком «Danone» приезжают ежесуточно. Нас порадовало, когда на той неделе позвонили из «Danone» и сказали, что мы вошли в категорию «Золотой поставщик «Danone». Их, к слову, всего три в России. Причем, отбор осуществлялся по множеству критериев: стабильность отгрузок, объем отгрузок, жирность, белок, качество. До этого мы прошли большой аудит «Danone», который компания проводила у нас на ферме. Я считаю, нам есть чем гордиться. По поводу качества: ежедневно при заборе молока, прежде чем оно поступит на завод, они делают свой анализ жира, белка, соматических клеток. Если вдруг оказываются какие-то доли антибиотика, грязи, то вся партия сворачивается: 20-30 тонн непригодного молока можно выливать. Контракт составлен так, чтобы побудить производителя делать качественное молоко. У нас действует доплата за чистоту молока, доплата за высший сорт, доплата за жир. Все сделано так, что к базовой цене добавляется еще определенное количество копеек за отдельные показатели в молоке. К этому мы и стремимся.

DN: Что у вас с «Меркурием»? Как восприняли новость о том, что с 1 июля его надо ввести, были ли вы готовы?

МФ: Почти спокойно. Была проблема первые несколько дней, пока оформляли документы. У нас есть компьютеры, есть специалисты. Более того, областная ветслужба была подготовлена, они иногда приглашают наших специалистов, чтобы с чем-то помочь. Проблема с переходом была буквально в течение недели.

DN: Технические проблемы, о которых так много говорят, не возникали?

МФ: У нас на каждом шагу стабильные компьютеры и роутеры.

DN: Как вы воспринимаете инициативу, предложенную правительством, об объединении центральных систем Минпромторга, Роспотребнадзора, Россельхознадзора в одну систему?

МФ: Я так понимаю, у многих коровы числятся как Машка, Глашка или Буренка. У нас все в цифре, поэтому скажут, какие надо номера – мы дадим. В данном случае нас это не касается, это касается, как мне кажется, небольших хозяйств. У них, на самом деле, будет куча проблем. Возникнут дополнительные траты, потому что нужна классификация, специальные ошейники, биркование.

DN: На ваш взгляд, какие есть актуальные проблемы в отрасли, которые требуют государственного внимания и поддержки?

МФ: Многие говорят, что, однозначно, требуется дополнительное внимание. Но сегодня меры поддержки по молочному животноводству на региональном и федеральном уровне меня полностью устраивают. Мы получаем субсидии за ввоз иностранного скота, за спермодозы, которые мы привозим из заграницы, за каждый литр молока – между прочим, в этой субсидии региональная доля больше, чем федеральная. Я бы продвигал положение о получении субсидий на неснижение поголовья. Все говорят, что надо увеличивать поголовье. Для таких комплексов, как наш, которые работают на серьезном европейском уровне, неснижение поголовья означает, что мы бы браковали коров, которые доят 12-15 литров и освобождали место в коровниках под высокопродуктивный скот. Но мы держим коров, доим их, потому что мы не должны снизить поголовье. Неснижение поголовья – мера ради продуктивности. Мы говорили на эту тему с нашим министром, что надо пытаться поднимать вопрос. Кстати, европейцы так и делают: режут низкопродуктивный скот, чтобы завезти и воспроизвести высокопродуктивный. Тем не менее, положение мы выдерживаем, молоко у нас есть. Кстати, все остальные положения для получения субсидий мы тоже выдерживаем. Все проверяемо.

DN: Еще одна актуальная тема – открытие китайского рынка. Если раньше Китай мог принимать только мороженое, то теперь мы можем поставлять туда молочную продукцию. Как это повлияет на наш рынок? Повезут ли наши молочники свою продукцию в Китай?

МФ: Мы как производители сырья не можем это делать напрямую, потому что срок хранения молока при перевозке – 36 часов. Кроме того, руководителю фермы надо коровами заниматься, а иначе еще придется продумывать логистику, таможню. К тому же мы «маленькие»: 1000 голов дойного стада не так уж и много. Я бы точно из центра России в Китай не повез.

DN: Какие планы по развитию у вас в будущем?

МФ: Мы неидеальные, было много ошибок. Но последние два года работаем стабильно. Те ошибки, которые были сделаны при создании комплекса, повлияли на воспроизводство. Тем не менее, мы видим пути дальнейшего развития. Для начала надо полностью восстановить воспроизводство, сделать его максимально качественным. Дальше у нас в планах построить коровник на 200-250 голов, чтобы те же самые мощности, которые сегодня по проекту рассчитаны на 1000 голов, можно было бы увеличить на четверть. За счет точных технологий, которых мы сегодня добились, это позволит увеличить объем животных. Все ограничивается доильным залом. Можно бесконечно наращивать, но доильных залов не хватает.

DN: Какова площадь угодий?

МФ: У нас 6 тысяч гектар земли, которые полностью обеспечивают заготовку собственных кормов. Конечно, на свободных местах сеем коммерческие культуры – это дополнительный доход.

DN: Вы их реализуете отдельно?

МФ: Коммерческие – да, конечно. У нас собственный парк техники: американские трактора «John Deere», комбайны «John Deere» – практически полная линейка. Один новый трактор сегодня стоит порядка 17-18 млн рублей. Он нашпигован автоматикой: GPS-навигацией, круиз-контролем. Есть bluetooth: когда комбайн убирает зерно, рядом едет трактор с телегой, в которую комбайн грузит зерно. Подъезжая к трактору комбайн перехватывает управление, трактор без помощи водителя сам повторяет изгибы местности, подстраивает скорость под комбайн. Есть флэшка, где полностью отражено, сколько зерна посеяно, сколько убрано, что дает агроному возможность планировать урожай на следующий год. Есть все данные.

DN: Есть ли мысли сделать доение автоматизированным?

МФ: Нет. Переход на роботов – это другая индустрия и другие технологии. Наша ферма заточена на контроль за всеми параметрами. Люблю женщин в том смысле, что они самые ответственные, честные и трудолюбивые. Они трудятся на ферме, в доильном зале, контролируют стадо. Доярка смотрит вымя, мастит, общее состояние животного. Я не знаю ферму в России, где работают только с роботами. Наша ферма спроектирована под доильный зал с ручными надоями. Автоматические надои, но в присутствии доярки. Мы по секундомерам отрабатывали технологию у доярок, чтобы каждую операцию доярка делала четко. Когда коровы заходят, доярка должна по времени протереть вымя мокрой и сухой тряпкой, сдоить первые капли молока, чтобы проверить на мастит, должна подключить аппарат не ранее, чем через 60-90 секунд, потому что корова возбуждается, молоко приливает к вымени, молокоотдача становится лучше. Тренируем, как хорошего спортсмена, чтобы каждая операция проходила слаженно. Насколько удается? Где-то удается, где-то – нет, но мы стремимся к лучшему.

DN: Какие, на ваш взгляд, три основные качества отличают успешного менеджера?

МФ: Ответственность, аккуратность и отсутствие творческих проявлений, если мы говорим о линейном персонале. Я в свое время работал на оборонных заводах, там очень четко расписаны регламенты и протоколы, каждый шаг регламентирован. Если корове положено встать с правой ноги, то она должна встать с правой ноги. Это была самая большая проблема: научить наших специалистов просто выполнять технологические регламенты, которые прописаны и известны, которые пишут европейские специалисты. Здесь надо не думать, а выполнять технологию. Корова – это маленький молокоперерабатывающий завод, который ест корма и выдает молоко. Менеджеры должны четко помнить во сколько коровы поели, во сколько полежали, во сколько их подоили. Вот это надо соблюдать. На многих фермах есть и чесалки для комфорта животных, есть шесть разных рационов под разное состояние животных, связанное с физиологическим циклом от родов, от осеменения, от стельности. Всё известно. Все знают, как делать, просто не надо додумывать. Многие удивляются и скептически относятся к этому правилу «не надо думать – просто выполняй технологический регламент». Сейчас будем проводить обучение персонала, уже утвердили программу: не надо делать, как кажется, делайте, как написано. Это залог успеха. Если говорить об ответственности, то люди должны переживать. Равнодушный человек – человек потерянный для предприятия. Он должен переживать, должен быть аккуратным и должен четко выполнять инструкции. Не надо творчества. Для этого есть директор.

DN: Каждый ли человек может стать менеджером? Если да, то как этому научиться?

МФ: Я по первому образованию – инженер-электрик, по второму – специалист по менеджменту. Некоторые удивляются, как я могу быть директором молочного комплекса. Простой ответ: я дою 35 литров, а вы – 25 литров (условно). Я уверен, не каждый может стать менеджером. Кому-то удается, кому-то нет, кому-то это вообще не надо. Люди разные. У меня два сына: один доктор, второй менеджер.

DN: Как вы пришли к молочному бизнесу?

Ф: На самом деле, к нему пришел я не сам. Определяющую роль сыграло знакомство с Андреем Евгеньевичем Половинкиным – главным собственником предприятия, он предложил мне быть управляющим. Вот так я управляю уже пятый год, параллельно являясь директором тепличного комплекса в Самаре. Бываю и там, и там.

DN: Спасибо за беседу!

Возврат к списку

30.01.2024
В России наметилась устойчивая тенденция сокращения поголовья коров: их количество снижается ежегодно, а в 2023 году достигло исторического минимума. The DairyNews обсудил с экспертами отрасли причины уменьшения молочного стада в России. Участники рынка поделились мнением о происходящем и рассказали, как избежать катастрофических последствий для производства молока, молочных продуктов и говядины.
Читать полностью