Погода банкротная

Из-за постоянных сентябрьских дождей, а также октябрьской слякоти и снега в крае был сорван график уборочных работ. В ожидании пяти-семи дней бабьего лета для уборки сухого зерна труженики сельского хозяйства потеряли драгоценное время, а теперь вынуждены собирать зерновые культуры высокой влажности и тратить средства на их просушку. Корреспондент «МК» смог воочию наблюдать все трудности этого процесса в рамках пресс-тура в хозяйства Романовского района.

23 октября. Несмотря на то, что дождя уже пару дней не было, по дорогам на местных полях можно проехать только на внедорожнике, а в колею лучше вообще не попадать — завязнешь по самый бампер. Кругом грязь и лужи, даже проезжая по травянистой кромке, чувствуешь, что скорость ниже, чем показывает спидометр: колеса проскальзывают, раскидывая вокруг ошметки намокшей почвы.

После пары десятков минут экстремального вождения на горизонте показались комбайны. Одни размеренно движутся, а другие стоят. Вокруг последних суетятся механизаторы. Один из них, поверив на слово обещанию, что мы отвлечем ненадолго, оторвался от дела: «Что вам сказать? Встаем в шесть утра, ложимся в четыре ночи. Стараемся урвать каждый свободный час, чтобы собрать побольше. Если бы мы работали обычный рабочий день, то вообще не велось бы речи о том, чтобы убрать все. На пшеницу нам нужна еще одна погожая неделя. А там еще и семечки, и гречка в валках лежит. Если грянут морозы, то она просто примерзнет к земле. А ее — 350 гектаров. Техника по такой слякоти идет плохо, вы сами видите, что на колесах творится. Двойными тягами тянем, но все равно тонем в грязи...»

Генеральный директор ООО «КХ «Славутич» Владимир Ашенбреннер рассказывает: «Вообще, мы убираем зерно 12-16-процентной влажности. В этом году получилось, что в степной части была засуха. Часть посевов подгорела. Но в принципе созревание шло нормально. А в июле шли дожди. В результате влажность пшеницы увеличилась до 17-18%».

Решение проблемы руководство хозяйства нашло давно, правда, последние два года оно было, как говорится, «не по карману». Но посмотрев погодную сводку на текущий месяц, Ашенбреннер понял, что без сушилки зерно пропадет. Поэтому компания взяла кредит и купила за четыре миллиона рублей современное сушильное оборудование. Оно способно за три часа привести «к стандарту» 18 тонн пшеницы влажностью до 20%.

Таким образом была решена проблема порчи зерна. Конечно, использование сушилки повышает себестоимость зерновой культуры. Так, просушка тонны зерна обойдется примерно в 300 рублей. Тем не менее, если переводить продрасчет в деньги, те же работы, проведенные на элеваторе, будут стоить около тысячи рублей. Экономия налицо. Тем более что здесь же можно сушить подсолнечник, лен и другие культуры.

Хозяйству на 23 октября из примерно 5 000 га посевов удалось убрать 80%. Задача сложная, но выполнимая — довести показатель до 100%. В противном случае придется очень тяжело. Так, по словам Ашенбреннера, каждый год на посевные работы приходится брать новый кредит, так как на топливо, химию, запчасти и другие расходы своих средств не хватает. Весной берут, осенью, продав зерно, возвращают. К этому приплюсовываются долгосрочные займы на приобретение техники. Тех 80%, что убраны на данный момент, не хватит даже на то, чтобы рассчитаться с долгами: «Приходит время платить по кредитам. А чем я буду рассчитываться? Если не отдам, хозяйство признают банкротом, а имущество опишут. Страховые компании после прошлого неурожайного года отказались с нами работать. Замучились с ними судиться, чтобы они вернули наши страховые взносы».

Цены — это отдельная история. Ведь, при всеобщем удорожании топлива и других расходных материалов, стоимость некоторых зерновых культур, наоборот, упала по сравнению с показателями десятилетней давности. Начальник отдела растениеводства сельхозуправления Романовского района Олег Чередниченко рассказывает: «Около 10 лет назад килограмм мягкой пшеницы стоил 12,1 рубля, твердой — 15,3 рубля». Сейчас цена на данную культуру держится в районе 6-7 рублей.

Глава КХ «Наливкина Л.М.» Леонид Наливкин в телефонном разговоре описал ситуацию в одном из хозяйств Целинного района, который в наибольшей степени в крае пострадал от снегопада: «Текущий урожай радости не принес. Из чуть более 3 500 гектаров посевов до сих пор не убраны около 700 га. В таких погодных условиях пшеница отсыревает: у нашей — 30% влажности. Поэтому к прочим расходам добавились затраты на ее просушку. Во-первых, увеличиваются потери из-за того, что молотить приходится мокрую зерновую культуру. Зерна просто не вымолачиваются и уходят вместе с соломой. Во-вторых, расходуются топливо и электроэнергия. Они тоже немаленьких денег стоят. Я самостоятельно сушил, поэтому у меня ушло 750 рублей за тонну. А те, кто обращается на сторону, тратят почти в два раза больше. Вырисовывается такая ситуация: затраты растут, а стоимость на том же уровне. Разница между себестоимостью и ценой приближается к нулю. Овес вообще практически никому не нужен уже два года. Его себестоимость — около 5 000 рублей за тонну, а продаем по 3 000 рублей, минус 500 рублей за бензин на доставку. Таким образом, с тонны мы получаем около 2 500 убытка. Если суммировать доходы от продажи урожая, то пшеницу мы продаем с небольшим доходом, а овес — с большим убытком. Я пока еще точно не высчитывал, но, скорее всего, прибыли совсем не будет. Поэтому перспективы нерадужные. Долги еще отдам, а вот жить до следующего урожая уже не на что будет».

Он также отметил, что столь неблагоприятных погодных условий ранее не приходилось видеть: «Такого тяжелого положения у нас еще никогда не было. В 2009 году еще оставили на поле немного гречихи, а в этом году, если и удастся ее собрать, потери будут около половины урожая. Аналогичная ситуация почти у всех: не убраны пшеница, гречка, семечки, кукуруза и соя. Похожая осень была в 1992 году. Тогда тоже молотили совсем мокрую пшеницу. Но времена были «почти социалистические»: отвезли на ХПП, сдали, нам оплатили — и мы по долгам рассчитались. Раньше было проще: и задолженность могли списывать, и влажную пшеницу принимали».

Заместитель начальника ГУСХ Алтайского края Владимир Казанин согласился, что ситуация сложная, но не катастрофическая: «В летний период, особенно в июне, в степной части была засуха. Выпало только 10-30% нормы осадков. В результате погибло 169 тысяч гектаров. После прошлого года мы сделали вывод и начали посевную раньше. Благодаря этому к середине сентября мы убрали 70% урожая. В сентябре без осадков было семь-восемь дней, за это время выпало в разных местах 140-170% от нормы. За октябрь выпало еще больше: в районе Змеиногорска — около 150 мм, что составляет три месячные нормы. При нормальных условиях мы полностью убрали озимые культуры, горох, практически закончили уборку ячменя и овса. 18 сентября выпал снег, который накрыл примерно половину Алтайского края. Снежный покров от 10 до 35-40 см в Целинном районе. Это практически остановило все работы. Тем не менее мы убираем по 20-30 тысяч гектаров в день».

Казанин также отметил, что погода не радовала и в прошлом году, а в этом — тем более, поэтому необходимо провести ряд мер во избежание подобных ситуаций в дальнейшем: «Во-первых, необходимо укреплять материально-техническую базу, в том числе расширять комбайновый парк. У нас сегодня средняя нагрузка на один комбайн составляет около 400 гектаров. Да, одна единица импортной техники в нормальных условиях может убирать около 1 000 га. Но такая есть не у всех. Нужно развивать токовое и сушильное хозяйства, прорабатывать структуру посевных площадей и селекцию. Например, есть сорта, которые спеют раньше. Во-вторых, следует переходить от однопрофильных к многопрофильным хозяйствам. Там, где развито животноводство, зерно можно не отправлять на элеватор, а пустить на корм животным, увеличив процент фуражных культур. Они и урожай больше дают, и созревают раньше. Обратите внимание, мы уже убрали горох, ячмень, овес и другие фуражные. На один литр молока, который сейчас стоит 15-16 рублей, идут всего лишь 1,2 кормовые единицы. В-третьих, договоры нужно заключать заранее. Крестьянин должен знать, какое количество культур у него закупят».