Аркадий Пономарев: «Самый сложный выбор в 90-е – не поддаться искушению сиюминутной наживы»

Источник: vrntimes.ru
Интернет-газета «Время Воронежа» продолжает цикл публикаций в проекте «Мои 90-е».  В нем мы пытаемся осмыслить 1990-е годы в России – время глобальных перемен. На этот раз на наши вопросы отвечает лидер Молочного союза России, депутат Госдумы от Воронежской области, основатель холдинга «Молвест» Аркадий Пономарев.
- Аркадий Николаевич, к началу 90-х вы уже были сложившимся специалистом и руководителем, человеком, вполне успешным в рамках социалистической системы.  Что вы испытали, когда база накопленного благополучия рухнула?

 - Вы знаете, уже к концу 80-х воздух буквально был пропитан ощущением перемен. Неминуемых перемен. Правда, никто толком не понимал, когда и в каком виде они грядут. Но в целом общество было «заряжено». И я в тот момент для себя понимал: от того, насколько буду дальновиден, точен и расторопен, когда наступит момент, будет зависеть мой личный «пан, либо пропал».

 - Страх был?

 - Страха не было. Я продолжал развиваться в профессии, поглотившей меня еще с вузовской скамьи. Разрабатывал и внедрял новые технологии, сначала в должности главного инженера, а затем и генерального директора Молочного комбината «Воронежский». Искал нестандартные решения производственных проблем. С жадностью изучал, как обстоят дела у зарубежных коллег. Хотя, не скрою, пробовал свои силы и в других направлениях.

В те годы всех захватила повальная мода на коммерцию. И я ничуть не меньше горел желанием жить в духе времени, пытался закрепиться в новых для меня бизнес-сферах. Помимо «молочки», осваивал другие продуктовые ниши, активно штурмовал непродовольственный рынок. Со временем, появились рыболовные магазины, наладилась торговля моторными лодками и даже какое-то время неплохо шла бытовая техника.

Потом, конечно, что-то отсеялось, появились новые интересы и планы. Но это нормальная вещь для любого развития, не говоря об эпохе небывалых перемен.

 - Насколько мы сами помним, тогда доминирующее настроение общества было таким: ура, вот-вот мы вольемся в ряды цивилизованных государств, ура, вот-вот преодолеем позорный разрыв в уровне жизни от развитых стран! Вы разделяли такой настрой?

 - Иллюзий о быстром и безболезненном переходе к лучшему будущему я не испытывал. Обещанную модель процветания, как на Западе, казалось, нам еще долго не повторить. Слишком очевидной была незаинтересованность, да и неспособность элит защитить государство и общество. Кроме прочего, этим намерениям не позволяли сбыться все те же пресловутые коррупция, монополия на власть. Это прослеживалось буквально по всем фронтам. Основная масса населения нищала, рынок труда, система соцобеспечения рушились, патриотический запал угасал. Не говоря о разгуле преступности и прочих нелицеприятных атрибутах тех лет…

 - Какую тактику в этих обстоятельствах Вы для себя выработали?

 - Оставалось одно – прокладывать путь по «минному полю», с ходу ориентироваться в ситуации. Нужно было держать «нос по ветру», чтобы не поставить под удар все то, чего я к тому моменту достиг.

Главным делом так и осталось – молочное направление. Стремительно обучался, буквально гонялся за всеми новшествами. Искал возможности у себя воплотить.

Не мало нервов ушло, пока перестраивал отношения с подчиненными. Отучал от разгильдяйства и иждивенчества на производстве. Требовал, неспособных к переобучению – увольнял.

 - Случались «разборки» с криминалом или обошлось без этого?

 - Бывало, отбивался и от братков, не без этого... Да, жизнь не просто кипела, страну лихорадило. Хотя, вопреки всему, вы знаете, сохранялся какой-то особый настрой на прорыв. Как мантры в уме прокручивалось: прорвемся, не зря же «свобода», освоимся, сдюжим, наладим. Так и боролся с подкатывающими время от времени страхом, отчаянием перед воцарившемся беззаконием. Отчетливо помню все эти ощущения. А еще – сколько сверстников в те года преждевременно поседели, скольких давно нет в живых.

 - Скажите, Вы сразу оценили возможности экономической и политической свободы?

 - О политике в тот момент я как-то меньше всего задумывался. То ли порядком устал от сплошной агитации, или просто занят был слишком другим.

Представляете, что это значит: рынок открылся. Его масштабы и возможности ошеломляли. Мы сразу хлынули во вне. Отправлялись смотреть, учиться, внимать всему, чем жил и куда двигался весь капиталистический мир.

На нас тогда смотрели, как на младенцев в бизнесе. Никто не таился: хотите – приходите, гуляйте. Расскажем, покажем, пощупайте. Видимо, даже в перспективе для западной цивилизации мы не выглядели как конкурент.

Ан нет, худо-бедно оперились. Я имею ввиду предприятия пищепрома, по другим отраслям не буду судить. Теперь-то нас на пушечный выстрел не подпускают. Говорят, достаточно уже переняли, освоили, хватит за так смотреть. Хотите пользоваться наработками, – пожалуйста: арендуйте, покупайте, становитесь на сервисное обслуживание… Но это уже будет совершенно иной порядок цен.

 - Если взвесить хорошее и плохое – чего было больше?

 - Воодушевление, море возможностей, эксперимент, креатив… Конечно, это было здорово. Но все-таки «темной стороны» в «наших 90-х» было больше.

Многие приватизированные хозяйства и предприятия были разорены и похоронены. Далеко не все желали работать для людей, для страны, на перспективу. Поскорей бы набить кошелек и «свалить» – это было идеологией большинства «приватизаторов».

К сожалению, привычка обогащаться без оглядки на кого бы то ни было, никуда не делась. Воровство, мошенничество, коррупция уверенно перекочевали в наши дни.

 - Какой самый сложный выбор стоял перед Вами в 90-е годы?

 - Не поддаться как раз тому искушению, о котором сейчас говорил.  Беспринципной сиюминутной наживе. Думаю, это главная дилемма, которую каждому человеку в бизнесе приходится для себя решать. Причем в любые времена, не только в 90-е. Лично у меня такое по этому поводу мнение: никакими вынужденными обстоятельствами, неординарными событиями и переломными вехами подобные намерения оправдать нельзя.  

- О каких своих поступках, совершенных в ту пору, Вы сейчас жалеете? Что бы сегодня сделали не так?

 - Единственное, о чем бесконечно жаль, так это, что слишком мало завел детей. Хотя у меня их – четверо. Остается с нетерпением дожидаться внуков.

Все остальное – мысли, действия и поступки – дали свои плоды, не раз преумножились. Они у всех на виду. Вам о них и судить, не мне.

 - Какой багаж Вы вынесли из эпохи 90-х? Что бы Вы отметили как самый положительный и противоположный для себя результат?

 - Я приобрел опыт и умение мыслить на перспективу, которого, наверное, не получил бы так быстро в других условиях. 90-е годы научили чутко реагировать, быстро принимать решения, преодолевать трудности и идти до конца. Мое обретение - это окрепшее и многократно выросшее в масштабах производство, надежный трудовой коллектив.

Вместе с тем, я утратил способность абстрагироваться от работы, полноценно спать, беззаботно отдыхать. Мой мозг постоянно «начеку». Подстегивает ощущение чего-то недовершенного, все время хочется что-то доделать, пересмотреть, улучшить...  Хотя, думаю, в бизнесе по-другому и не живут.
30.01.2024
В России наметилась устойчивая тенденция сокращения поголовья коров: их количество снижается ежегодно, а в 2023 году достигло исторического минимума. The DairyNews обсудил с экспертами отрасли причины уменьшения молочного стада в России. Участники рынка поделились мнением о происходящем и рассказали, как избежать катастрофических последствий для производства молока, молочных продуктов и говядины.
Читать полностью