Интервью с Татьяной Крикун, Руководителем Комитета по пищевой продукции Союза участников потребительского рынка

Источник: ИА DairyNews
Татьяна Ивановна Крикун стояла у истоков создания Молочного союза России (РСПМО). С ее непосредственным участием принимались основополагающие нормативные акты, регламентирующие деятельность участников молочного рынка. Четыре года назад она покинула Союз и с тех пор не давала интервью о деятельности РСПМО. Корреспонденту ИА DairyNews удалось побеседовать с Татьяной Крикун и выяснить, что, на ее взгляд, изменилось в деятельности Союза и подконтрольных ему организаций.
Интервью с Татьяной Крикун, Руководителем Комитета по пищевой продукции Союза участников потребительского рынка
DN: Татьяна Ивановна, Вы стояли у истоков создания технического комитета 479 (ТК 470). Расскажите о том, как начиналось техническое регулирование молочной отрасли. 

ТК: Во-первых, Лабинов (Лабинов Владимир Витальевич, директор Департамента животноводства Министерства сельского хозяйства России, исполнительный директор РСПМО, председатель технического комитета 470 - прим.ред.) стоял у истоков Молочного союза (РСПМО - прим. ред.), потому что когда я пришла в Молочный союз в 2001 году, он еще формировался, его еще по сути не было. Не было креативных задач, не было позиционирования на рынке. Поэтому было решено  объединить все наши крупнейшие предприятия отрасли в Молочный союз, дав возможность остальным войти в него по желанию. И примерно в это же время администрация Президента занялась пересмотром системы технического регулирования. Закона 184 (Федеральный закон о техническом регулировании, прим. ред.) тогда еще не было, он был в проекте. Но уже тогда было понятно, что этот закон должен поддерживаться, реализовываться через Технические регламенты. Поэтому представители Администрации Президента из Экспертного управления  предложили основным отраслевым союзам подумать, смогут ли они разработать технический регламент на свои виды продукции. Первоначально задумывалось, что это будет регламент на хлебопекарную и на молочную продукцию. 

Почему на молочную продукцию. Это очень просто объяснить, поскольку более загостированной отрасли трудно  найти. Во-первых, на нашем рынке присутствуют традиционные национальные продукты, а, во-вторых, у нас была очень сильная научно-исследовательская база. Все-таки у нас есть два отраслевых научно-исследовательских институтов в Москве и Угличе, Молочная Академия в Вологде, Северо-Кавказский технический университет, одним словом во многих регионах молочная отрасль с научной точки зрения хорошо поддерживалась. 

Молочный союз согласился за это взяться. Конечно, это дело было совершенно новым, непонятным, мы вообще не понимали, что это такое. Начали изучать прежде всего «Белую книгу» Европы - европейское законодательство по пищевой продукции, поняли, что у них тоже идет трансформация нормативного регулирования отрасли. Кроме того, Европа уже начала реализацию «нового подхода» к стандартизации и сертификации. Суть «нового подхода» заключалась в переходе к декларированию. При этом, как выяснилось уже сейчас, ЕС понял, что пищевую продукцию нельзя выводить под декларирование. Она должна оставаться под сертификацией, потому что в пищевой отрасли все очень быстро меняется, короткие сроки годности и т.д..

Итак, в 2002 году Молочный союз создал рабочую группу, по желанию в нее вошли очень многие представители молочных заводов, комбинатов и компаний. Но в итоге через два года от этой группы осталось лишь шесть человек, потому что работать в таком режиме и с небольшим пониманием, чего мы хотим добиться, было невозможно. 

В конце концов Лабинов предложил  структурировать работу над проектом технического регламента, так как чувствовал, что , что мы топчемся на месте». То есть два года мы потратили на то, чтобы изучить всю нормативную базу: ОСТы, ГОСТы, технологические инструкции... Он попросил составить хотя бы «рыбу» документа, как я его представляю. Ну... Мне пришлось подойти к этому вопросу очень просто: я взяла 184 закон «О техническом регулировании», к тому времени уже вышедший, и, так как там были заложены требования к содержанию технических регламентов, и  составила этот макет - каркас, на который специалисты  начали уже нанизывать содержание. 

За этот проект ухватились очень многие - и Государственная Дума, и министерства. Они посчитали, что это интересное направление. Хлебопекарная промышленность к этому времени уже отказалась от работы, у них не хватило сил на разработку этого документа. А мы продолжали. Таким образом, к 2006 году у нас был готов документ, который не стыдно было предлагать в Думу. То есть это был практически первый российский технический регламент, разработанный предпринимательским сообществом, согласованный с надзирающими органами и федеральными органами власти и представленный в Госдуму в инициативном порядке. 

Далее он длительное время находился в Думе и, естественно, в нем появились новые, совершенно сумасшедшие поправки, с подачи того же Минсельхоза. Ну, вот, например, Вы знаете историю о питьевом молоке, которое не должно производиться из сухого молока. Это была очень неграмотная политика, которая привела к материальным потерям в молочной промышленности, дискредитации всего молока, вплоть до сокращения объемов его потребления. При этом нужно еще учитывать, что 2008 год был кризисным. И нужно было предпринимать все меры, чтобы не удорожать продукцию. А покупательский спрос резко упал. У нас только потребление кефира упало чуть ли не на 7%. Именно поэтому в Техническом регламенте сохранилась такая группа продуктов, как молокосодержащие продукты, то есть продукты дешевые, с заменителями молочного жира, но доступные для большинства населения. Одновременно Минсельхоз вел борьбу не только с сухим молоком, которое якобы нельзя использовать при производстве питьевого молока, но и с поддержкой сельского хозяйства. То есть Минсельхоз требовал поднять закупочные цены на сырое молоко и, одновременно, боролся с увеличением цен на готовую продукцию. 

Баланс был резко нарушен. Резко! Закупочные и отпускные цены очень слабо коррелировали, молочные предприятия работали на минимуме рентабельности, то есть стимулов к перевооружению практически не оставалось. 

Регламент был принят Думой 8 июня 2008 года, а вступал в силу, в соответствии с законодательством, через 6 месяцев. 
То есть Закон вступает в силу в конце 2008 года, при этом ни одно федеральное ведомство не готово к его реализации. Это же первый регламент! Кто знал, что для этого нужно? Никто не знал. 

Молочный союз очень много рекламировал свою работу. Мы проводили множество семинаров, в том числе с контролирующим органом - Роспотребнадзором. Мы толковали, разъясняли положения технического регламента. Тем не менее возникла угроза, что в декабре 2008 года одномоментно никакая продукция не может быть перемаркирована и поставлена на продажу. То есть до вступления в силу технического регламента этого делать было нельзя, а после вступления в силу сделать это в течение одного дня  было технически невозможно. И исключительно благодаря Роспотребнадзору, который разослал письма во все территориальные органы, с тем, чтобы не принимать жестких мер к продукции, которая имеет старую маркировку, слава Богу обвала рынка не случилось. 

Но, как Вы знаете, регламент содержал и ряд новаций, например, требования к сырому молоку, требования к ветеринарному надзору и ряд отступлений, которые ни в какие международные требования не укладывались. Это, например, запрет на использование сухого молока. 

Тем не менее, когда создался Таможенный союз, и возникла необходимость разрабатывать технический регламент Таможенного союза, то за основу, конечно, были взяты российские федеральные законы, которых к тому времени было уже три: на молоко, на масло-жировую продукцию и на соковую продукцию. Вот эти регламенты и легли в основу регламентов Таможенного союза. Но при этом, естественно, все остальные стороны начали вносить свои предложения. Казахстан, например, не может работать без сухого молока, потому что у него физически не хватит сырого для обеспечения потребности населения. В Белоруссии, наоборот, очень много сырого молока, и Белоруссия заинтересована в экспансии своих молочных продуктов на российский рынок. Тем более, что там они более натуральные, там нет таких «молокосодержащих», как у нас. А по качеству они будут, безусловно, лучше выглядеть. Очень серьезные дебаты вызвал подход к сортности молока. В России было три сорта - высший, первый, второй и несортовое молоко. В Белоруссии - свои сорта, в Казахстане - свои сорта. Мы единственная страна, в которой сортность зависит не от качества, а от показателя безопасности. Чем чище молоко, тем выше сорт. Чище в отношении загрязняющих организмов и соматических клеток. 

DN: А в других странах?

В Белоруссии качество молока выше, чем в России . В Казахстане молоко более обсемененное . В Европе средние требования к содержанию КМАФаМ в районе 100 тыс., хотя в некоторых странах - на уровне 50 тыс. и 30 тыс. У нас как минимум было 500 тыс. В Казахстане за 2 млн. подчас зашкаливает.  

В российском регламенте высшим сортом были установлены как раз европейские требования, что вызвало большой шум со стороны наших товаропроизводителей. Но тогда еще никто их не обязывал поставлять молоко исключительно высшим сортом. Это регулировалось договорными условиями: поставите высшим - получите больше денег. 

А сегодня в Техническом регламенте Таможенного союза установлен средний, по сути, показатель первого сорта, - 500 тыс. КМАФаМ на 1 мл. молока. Это не очень хорошо, потому что это, во-первых, не стимулирует улучшение качества, а, во-вторых, ухудшает договорные отношения, потому что производители некачественного сырого молока совершенно откровенно могут сказать: «зачем вы от нас требуете больше, если регламентом положено столько». 

DN: А давайте еще раз поговорим о создании Союза. Кем был создан Союз?

Союз был создан фактически компанией Вимм-Билль-Данн. Почему Вимм-Билль-Данн? Потому что это первая российская пищевая компания, которая вышла на зарубежный рынок, и в которой уже был опыт работы по международным правилам, которой руководили люди, впервые пришедшие в бизнес, но с западным мышлением. Это, конечно, прежде всего, Якобашвили (Якобашвили Давид Михаийлович, один из основателей и бывший совладелец компании Вимм-Билль-Данн - прим. ред.), это Пластинин (Пластинин Сергей Аркадьевич, один из основателей и бывший совладелец компании Вимм-Билль-Данн, ныне владеет Агропромышленной группой «Молочный продукт, Рязанская область - прим. ред.). Вот эти товарищи поняли, что работать одной компанией на внутреннем рынке будет очень тяжело, и надо поднимать всю отрасль. Поднявшаяся перерабатывающая отрасль, как паровоз, потянет за собой сырьевую. И так мы все-таки сможем занять какое-то пристойное место. Вот благодаря этим двум людям и был создан Молочный союз. 

DN: Как, на Ваш взгляд, Молочный союз трансформировался? Что он представляет из себя сегодня?

Мне трудно сказать, что он представляет собой сегодня, потому что уже четыре года меня там нет. Я не знаю, что он из себя представляет изнутри. Снаружи... Снаружи, мне кажется, что он что-то потерял. 

Во-первых, из состава Союза вышли крупнейшие игроки на нашем рынке. И это невосполнимая потеря, потому что как бы ни хорош был состав, Молочного союза, все-таки не мелкие и не средние предприятия определяют политику. Определяют крупные. Крупных сегодня в Молочном союзе, как таковых, нет. 

Во-вторых, на что ориентируется Союз? В предыдущие годы он ориентировался на техническое перевооружение отрасли, на повышение грамотности специалистов, на постоянное обновление информации. Возьмите те же Молочные форумы, которые проходили ежегодно. Это были колоссальные мероприятия  с огромным привлечением докладчиков, участников, выставочных экспозиций. Они несли в себе потенциал для всей отрасли. Такие мероприятия давали импульс абсолютно любому предприятию. Я была на последнем Молочном Форуме. Он был объединен с мясным форумом. Вообще, очень странная была организация, честно скажу, я так и не поняла, кто так структурировал этот форум, потому что одновременно проходило несколько заседаний. «Мясные» и «молочные» доклады шли вперемешку. Мне кажется, это была потеря специализации. 

Мне кажется, что Молочный союз надо укреплять. Укреплять кадрами, возвращать ему былой авторитет и делать все, чтобы привлечь, как и раньше все предприятия, чтобы, как и раньше, все участники Молочного Союза занимали, по крайней мере, не меньше 60% рынка. 

DN: Что меня сильно настораживает. Некоторое время назад из РСПМО вышли транснациональные компании - Pepsico и Danone, представители сырной отрасли, многие региональные производители молочных продуктов. В итоге РСПМО сегодня представляет очень маленький сегмент рынка, по моим подсчетам, меньше 6%. При этом именно эта организация ведет деятельность по созданию нормативно-технической базы, поскольку на основе РСПМО действует ТК 470 (Технический комитет). Именно РСПМО представляет интересы всего российского молочного рынка в Международной Молочной Федерации. Как-то несправедливо получается. Кроме того, в состав ТК 470 помимо различных научно-исследовательских организаций входят Лианозовский Молочный комбинат, то есть Pepsico, и Danone. Получается очень интересная картина: с одной стороны, эти две компании не входят в РСПМО, мало того, входят в противоборствующий союз, а, с другой - они являются членами Технического комитета, действующего на базе РСПМО, и принимают активное участие в разработке нормативно-технической документации. Вы говорили о том, что раньше разработка документов сопровождалось широким обсуждением. Сейчас обсуждений как таковых не слышно. Складывается впечатление, что нормативные документы принимаются как-то тихо. Получается, что меньшинство принимает решения за большинство. Так ли это? Нужно ли что-либо изменить в данной ситуации?

Я считаю, что Вы заметили правильные тенденции. Рыночная доля предприятий, входящих в Союз, незначительна. Почему я и говорю, что ему нужно возрождаться, расширяться. То, что при Молочном Союзе в свое время был создан Технический комитет, было правильно, поскольку два научно-исследовательских института - Московский (ВНИМИ, прим. ред.) и Угличский (ВНИИМС, прим. ред.) – не всегда находили общий язык, постоянно спорили за первенство. Ведь раньше было два Технических комитета - один на базе ВНИМИ, другой - на базе ВНИИМСа. И постоянные неурегулированные споры между ними в отношении области разработки технической документации, в конце концов, и привели к необходимости создания Технического комитета 470 с подкомитетами по этим же направлениям, то есть по цельной и кисломолочной продукции и масло-сыродельной продукции.

Но тут нужно разделять деятельность Молочного Союза и деятельность Технического комитета.

Почему нужно разделять? Потому что секретариат Технического комитета, хоть и создан на базе Молочного союза, но действует в интересах всей отрасли, состав Технического комитета может меняться, и в состав ТК могут входить не только члены Молочного союза. Это, собственно, положение о Техническом комитете. На паритетных началах туда могут входить и представители федеральных органов власти, научно-исследовательских институтов, предпринимательского сообщества и конкретных компаний.

Технический комитет работает, я бы сказала, очень даже хорошо, потому что по количеству выпущенных, пересмотренных стандартов к российскому Техническому регламенту (а сейчас уже эти стандарты пересматриваются в качестве межгосударственных) работа идет полным ходом. Но вот что касается вопросов обсуждения, я тоже сейчас не замечаю широкой публичности работы этого комитета. И это видно хотя бы по тому, что ко мне продолжают обращаться представители институтов и молочных предприятий, которые иногда находятся в недоумении, почему принимается то или иное решение без согласования со всем сообществом. 

Очень хорошо, что мы идем к гармонизации, что мы гармонизируем законодательство. Но гармонизация не может быть самоцелью.

Гармонизация не должна ни в коем случае устанавливать неадекватные, экономически невыгодные условия и должна учитывать существующие реалии в России. Если раньше мы устанавливали требования к сырому молоку высшего сорта на уровне европейского, это было стимулом, но это не ограничивало поставку на переработку другого молока, более низкого качества. Сегодня, когда мы пытаемся принять государственные стандарты с другими показателями, более жесткими (например, сейчас идет речь о том, что сливочное масло должно быть только 82% жирности, как во всем мире), принятие таких решений не имеет под собой экономического обоснования. То есть не просчитаны варианты. Нужно смотреть в комплексе. Способно ли наше население покупать исключительно такое масло, которое будет по заоблачной цене? У народа не будет выбора. Вернее выбор будет: или очень дорогое сливочное масло, или более дешевый спред. Где же тут социальная направленность? Разве мы свое масло экспортируем, как во времена Петра I? Мы не экспортируем. Наоборот, импорт масла в Россию постоянно увеличивается. Также, как и сыров. Так зачем же мы вытесняем собственных производителей, лишаем население дешевого, но все таки натурального продукта с пониженным содержанием жира, не задумываемся, что это не только в социальном, но и в гигиеническом плане нужный продукт, а принимаем вот такое «волевое» решение?

С какой целью, хочется спросить? Почему это не просчитано, почему со всех сторон не учтено? 

DN: А в чьих интересах, на Ваш взгляд принимается такое решение?

Трудно сказать, но не в интересах отечественного потребителя.

DN: На Ваш взгляд, кто должен принимать участие в этих публичных обсуждениях?

Чем больше народу, тем лучше. Все эти проекты документов должны не просто вывешиваться на сайте. Необходимо широчайшее обсуждение каждого спорного документа в прессе, на крупных форумах, семинарах. Сейчас этого нет. Мне со стороны кажется, что деятельность технического комитета стала закрытой, эта площадка стала менее дискуссионной.

DN: С чем это связано? 

Вероятно, , это связано с тем, что молочные компании вообще потеряли интерес к Молочному Союзу. Они не видят в нем авторитета и, по моему мнению, не чувствуют отдачи, взаимопонимания. Ощущается определенный  волюнтаризм со стороны Технического комитета. 

Меня также смущает то, что Технический комитет, являясь национальным на территории России, одновременно является межгосударственным для стран СНГ. Но ведь в его составе нет ни одного представителя из СНГ. Ни одного! То есть это уже упрек в адрес Росстандарта, который автоматически в 2008-09 годах некоторые технические комитеты, находящиеся на территории России, по согласованию с Межгосударственным комитетом по стандартизации СНГ, перевел в межгосударственные. Но, простите, уже прошло 4-5 лет, но состав этих комитетов не изменился в соответствии с их функцией. Получается, что мы переводили национальные российские стандарты в межгосударственные, но они не могут быть выполнены одинаково всеми участниками СНГ и Таможенного Союза. Здесь опять  проглядывается ограничение обсуждения. Зачем принимать стандарты, которые априори не смогут быть выполнены? То есть мы создаем видимость большого количества стандартов и при этом не просчитываем, что, чем больше жестких стандартов, тем быстрее промышленность будет уходить от их применения. То есть куда уходить? В сферу технических условий, технологических инструкций по выпуску продукции, все дальше и дальше по своему составу и качеству уходящей от традиционных продуктов питания. 

DN: У меня складывается впечатление, что крупные компании, с одной стороны, открыто являются членами СОЮЗМОЛОКО, а, с другой, - являются участниками ТК и оказывают влияние на принятие важных решений. Это так? 

Я не могу это проследить, потому что протоколы заседаний Технического комитета составлены очень кратко, там нет выступлений участников, кто что говорил, а есть только рассматриваемые вопросы и принятые решения. И стопроцентное голосование «ЗА». Вот это стопроцентное голосование «ЗА» меня всегда смущало. 

DN: Извините, а протоколы - это то, что вывешивается на сайте РСПМО? 

Я ни разу не видела их на сайте. 

DN: А где они публикуются? 

Я как представитель ТК от СУПРа (Союз участников потребительского рынка, прим. ред.) получаю эти протоколы и просматриваю документы, которые мне присылают. Когда в протоколе все 100% «ЗА», то это вызывает сомнения в полноте учета всех мнений. 
Если мы вернемся к истории разработки Технического Регламента, то могу сказать, что были настолько горячие споры, настолько широкое обсуждение каждого абзаца... 

Ко мне до сих пор обращаются представители молочной отрасли и говорят: «Татьяна Ивановна! Как мы все обсуждали! Как это было интересно услышать мнения всех сторон, выбрать наилучший вариант, аргументированно отказаться от чьего-то более сильного предложения! Как Вы нас заставляли найти какие-то отраслевые стандарты 50-ых годов (например, на сыворотку не было никакого стандарта) - найдите, где хотите, иначе мы не сможем понять, на основании каких доказательных документов мы сможем установить в Регламенте требования к этому продукту». То есть люди вспоминают то время с удовольствием. Сейчас я этого чувства у людей не вижу. Не потому, что меня нет в Союзе, а именно потому, что, чем дальше в лес, тем больше нужно обсуждать. Чем сложнее становятся требования, тем чаще должны быть встречи. Сложнее становится весь процесс предпринимательской деятельности в России, и бизнес-сообщество должно постоянно общаться друг с другом. К сожалению, я вижу совершенно другую тенденцию: идет разбегание. Идет сильнейшая конкуренция между крупнейшими компаниями, борьба. Они не хотят делиться опытом. Во времена работы над регламентом этого не было. 

DN: Наверное, потому что была общая цель...

Да. Было интересно познакомиться с передовыми технологиями, поделиться, перехватить, изучить опыт других. Сейчас каждый сам за себя. И жаль, что в этой ситуации, когда каждый сам за себя, Молочный союз не проявляет усилий к объединению отрасли. 

DN: Хочу задать вопрос о наших научно-исследовательских институтах - ВНИМИ, ВНИИМС, Вологодская Академия. Сегодня эти организации могут что-нибудь предложить отрасли? 

На сегодняшний день эти  научные организации могут предложить какой-то новый ассортимент молочной продукции. Но это ведь не задача научных организаций. Они прежде всего должны заниматься фундаментальными исследованиями. 

В качестве примера я бы хотела Вам напомнить передачу Малышевой: «твердый коровий жир опасен, вреден для здоровья». И приводится пример какого-то американского института, что они доказали, как он отвратительно влияет на здоровье человека.  

Но, извините. В каждой стране свое поголовье коров, свои особенности кормления этих животных, своя физиология у населения. Хотите вы или нет, но в каждой стране климатические, экономические условия влияют, как это ни смешно сказать, и на метаболизм, будь то животное или человек. Почему этими исследованиями не заниматься у нас? Мне могут сказать, что это чисто медицинские исследования. Но ведь у нас есть и не чисто медицинские вопросы. Какое качество сыра на что может влиять? Из какого молока лучше получится сыр? Как нужно изменить технологию, чтобы наше слабо сыропригодное молоко могло быть использовано? Что для этого нужно сделать? Пока мы все технологии завозим из-за рубежа. У нас нет собственных инициативных, прорывных технологий. Посмотрите, какую революцию в молочной индустрии сделали бактериофуги, когда они появились. Боже мой! Можно было очистить молоко! Какую революцию сделали технологии по производству сухого молока, привезенные в прошлом веке из Америки! Тоже была прорывная технология. В более позднее время - технология ультрафильтрации. Но это все технологии не наши. Вот этим должны заниматься институты. А пока они чем занимаются? Давайте мы что-нибудь добавим в молочный продукт, например, аспартам вместо сахара, и получим новый продукт. 

DN: В качестве контр-аргумента можно привести вопрос финансирования. Ведь государство демонстрирует индифферентность. А почему бы не финансировать наши научные организации за счет бизнеса? 

Государство уже давно показывает индифферентность. Оно скоро совсем уйдет от выполнения своих социальных обязательств, оно к этому стремится. 

Еще с советских времен, когда институты начали переводить на хозрасчет, бюджетное финансирование было резко сокращено. Условно говоря, вот, 30% от ваших потребностей дает бюджет, остальные 70% заработайте сами, по договорам. Но ведь у нас нет таких крупных компаний, которые могли бы заказать научно-исследовательскому институту фундаментальные исследования. 

DN: А если сброситься?

А если сброситься, - пошла конкуренция. Никто не хочет сбрасываться. Это же придется тогда всем использовать одну и ту же технологию, одно и то же ноу-хау. 

Что бы там ни говорили про «островок стабильности», мы - островок нестабильности. Ничего нельзя прогнозировать. Ничего нельзя планировать на дальнюю перспективу. Поэтому, естественно, все сегодняшние прибыли пускаются в производство, а не на исследования. 

Я могу привести в пример Санкт-Петербургский НИИ жиров. Мы туда несколько раз ездили, когда разрабатывался стандарт на спреды, чтобы уйти от комбинированных масел сливочно-растительных. Это была хорошая инициатива Молочного союза, важно, что именно Молочный союз, а не Масложировой союз оплатил и принял на себя разработку стандарта на  спреды, чтобы отделить масло от немасла, защитить свой рынок масла. Меня поразил этот институт глубиной своих исследований, высочайшим профессионализмом кадров и умением планировать. Может быть потому,  что он один в отрасли. 

Научно-исследовательским институтам сегодня очень тяжело живется. Если в Москве сотрудники могут иметь хоть какой-то заработок на частных заказах, то что, например, делать Институту маслоделия и сыроделия в Угличе? Там специалистам даже убежать некуда. Зарплаты крайне низкие. Интереса к работе держится на оставшихся энтузиастах . 

DN: Еще раз про Технический комитет. Как он финансируется? 

Технический комитет финансируется за счет средств, выделяемых Росстандартом на разработку ГОСТов. То есть разрабатывается план разработки стандартов, на эту программу выделяются бюджетные средства. Сегодня они очень приличные. 

DN: А каков этот уровень приличности? 

На разработку стандарта - 250 - 300 тысяч рублей. На экспертизу - около 70 тыс. рублей. Раньше и этого не было. 3 года назад финансировалась только экспертиза. И то на уровне 25-30 тысяч рублей. 

DN: Когда стандартов много, то сумма набегает неплохая, да?

Совершенно верно. Но есть и коммерческое финансирование. Тот же стандарт на спреды, когда не было бюджетного финансирования, он разрабатывался на средства участников Молочного союза. То есть участники Молочного союза вкладывали членские взносы в содержание Молочного союза, дополнительные взносы в разработку какого-нибудь стандарта и, кроме того, взносы в Международную молочную федерацию. 

DN: Что необходимо сделать, чтобы оживить деловую активность в молочной отрасли?

На мой взгляд, нужно найти лидера - авторитетного, уважаемого всей отраслью человека - и поставить его на должность руководителя Молочного союза. 

DN: А возможно сейчас сменить руководство Союза, на Ваш взгляд? 

Если бы отрасль это захотела, то почему бы и нет? 

DN: А кто, по Вашему мнению, может быть этим человеком? 

Я очень хорошо отношусь к господину Пономареву, который сегодня является Председателем Правления Молочного союза. Но он человек чрезвычайно занятый. Исполнительным директором должен быть молодой человек с определенными амбициями, но умеющий уважать чужое мнение. Я сейчас не могу назвать фамилию. Этот человек должен быть не со стороны, он должен быть знаком с этой отраслью. Значит его нужно делегировать. И делегировать его надо крупнейшим компаниям, для того, чтобы это был субъект с современным мышлением. Вот если бы крупные компании за это взялись, они бы вполне могли бы это сделать. 

DN: По-моему, у крупных компаний все хорошо. Кажется, им никто не нужен. 

Это им сейчас никто не нужен. Но в борьбе по защите своих интересов с государственными органами общественная организация имеет весомый голос. Обратите внимание, крупные компании сейчас напрямую очень редко обращаются в органы власти. Они все прикрываются союзами. Почему они прикрываются союзами? Чтобы не подвергаться гонениям, персонифицированным угрозам и т.д. И в этом плане Молочный союз нужен точно также, как союзы  в других отраслях. 

DN: Но есть же СОЮЗМОЛОКО! Почему бы не слиться? 

Это уже не для печати. 

Возврат к списку

30.01.2024
В России наметилась устойчивая тенденция сокращения поголовья коров: их количество снижается ежегодно, а в 2023 году достигло исторического минимума. The DairyNews обсудил с экспертами отрасли причины уменьшения молочного стада в России. Участники рынка поделились мнением о происходящем и рассказали, как избежать катастрофических последствий для производства молока, молочных продуктов и говядины.
Читать полностью