Интервью с Ольгой Пановой, руководителем Национальной программы «Школьное молоко» в России

Источник: The DairyNews
Программа «Школьное молоко» реализуется в России с 2005 года. Руководитель программы Ольга Панова в беседе с The DairyNews рассказала о результатах реализации ее мероприятий, поделилась планами развития и рассказала о том, почему в регионах, где дети пьют «школьное молоко», увеличивается его потребление на годы вперед.
Интервью с Ольгой Пановой, руководителем Национальной программы «Школьное молоко» в России


DN: Поделитесь, пожалуйста, результатами реализации программы «Школьное молоко» в России.

ОП: Национальная программа «Школьное молоко» реализуется в России с 2005 года. За этот период ею было охвачено 49 субъектов Российской Федерации. Результаты реализации этой программы я бы разделила по двум направлениям.

Первое и самое основное – это реализация цели самой программы – укрепление здоровья подрастающего поколения; мы фиксируем улучшение здоровья детей в тех регионах, где программа реализуется давно.

Например, Ленинградская область реализует программу с 2005 года. И по данным органов здравоохранения в период реализации программы количество заболеваний детей в целом снизилось на 11%, а заболеваний органов пищеварения – на 8%. В программе участвуют школьники 1-4 классов.

Для сравнения, в Удмуртской Республике, где также программа реализуется с 2005 года, на 18,6% возросла доля здоровых детей, имеющих лишь незначительные функциональные отклонения.  

В Воронежской области также есть показатели и по улучшению здоровья, и по сокращению заболеваний в целом: гриппу, заболеваниям от алиментарно-зависимых факторов.

Как показало исследование, дети приблизились к стандартам ВОЗ (прим.ред.- Стандарты Всемирной организации здравоохранения). Кроме того, есть средний показатель заболеваемости кариесом у детей по России. Сравнив школьников, которые участвуют в программе, с детьми, не принимающими в ней участие, выяснилось, что у детей, которые ежедневно пьют школьное молоко, примерно на 11% заболеваемость кариесом ниже.

Вторая цель программы – это формирование осознанного отношения к здоровому питанию. Мы посчитали, что с 2012 года провели более 340 различных мероприятий по всей России, направленных на пропаганду здорового образа жизни и формирование у школьников осознанного отношения к здоровому питанию, совместно со школами и органами образования, здравоохранения. Последнее достаточно большое мероприятие провели в Ижевске – фестиваль «Дай пять!», с компанией «Милком» (прим. ред.- производителем «школьного молока» в Удмуртии, бренда «Топтыжка»). Этот фестиваль проводится уже третий год подряд, поддерживается правительством Удмуртской Республики и администрацией города Ижевска. Если в 2016 году на фестиваль пришло 5000 человек, то в этом году собралось уже 10 000 человек.

DN: Помимо тех субъектов, которые вы назвали – Ленинградская область, Республика Удмуртия, – какие регионы вы выделите как «активные»: которые организуют мероприятия, вовлечены в программу, продвигают ее?

ОП: На самом деле, в регионах, где реализуется программа, все достаточно активно проводят мероприятия, связанные со здоровым образом жизни и сохранением здоровья. Это изначально заложено в программу, но все равно существуют самые передовые: Ленинградская область, Удмуртская Республика, Воронежская область, Белгородская область, Краснодарский край вместе с Ростовской областью, где очень много разных внутренних мероприятий, Саратовская область, там мероприятия больше направлены на здравоохранение.

Хотелось бы побольше постоянных совместных мероприятий: в какой-то момент ежегодно проводился день «школьного молока» – это последняя среда сентября, но проблема в том, что не всегда удается найти на него финансирование.

DN: Какая емкость рынка у программы «Школьное молоко» в России? И на сколько сейчас программа, в процентах, охвачена?

ОП: Емкость рынка в России- 603 тысячи тонн в год. В России с 1 по 11 класс учатся более 15 млн. человек, из который 6,4 млн. детей- с 1 по 4 класс.

Программа «Школьное молоко» охватывает старшие классы пока только в двух регионах: с 1 по 11 класс реализует Белгородская область и с 1 по 9 класс — Воронежская. Соответственно, следует ориентироваться на детей с 1 по 4 класс, потому что, если в этом возрасте мы приучаем детей пить молоко, они и дальше его пьют, а это порядка 260 тысяч тонн в год.

На данный момент, с тем количеством субъектов, которые реализуют эту программу примерно у нас получается 35 тысяч тонн в год.

DN: На сегодняшний день сколько поставщиков молочной продукцией обеспечивают программу «Школьное молоко»?

ОП: Тут вопрос: производителей или поставщиков? Если мы говорим именно о производителях — их более 30, если мы говорим о поставщиках, именно о дистрибьюторах, которые поставляют молоко в школу, то там бессметное количество.

DN: Есть дистрибьюторы и есть производители, почему производители напрямую не поставляют молоко?

ОП: Здесь вопрос в том, как у производителя устроена логистика. Есть производители, которые напрямую сами поставляют молоко в школу. Если в субъекте централизованно закупается молоко, тогда тоже все достаточно легко; но есть субъекты, где у производителей не очень хорошо с логистикой, а дистрибьюторы как раз выстраивают правильную логистику.

На самом деле, мне бы хотелось, чтобы молоко шло напрямую от производителя в школы, это самый правильный вариант реализации программы.

DN: Вы говорите, что в программе принимают участие 20 регионов и более 30 производителей. Получается, что на один регион приходится несколько производителей?

ОП: Да, так и есть. Например, в Белгородской области местный производитель — молочный комбинат "Авида", но в их школы и другое молоко тоже поставляется. Воронежскую область «Молвест» обеспечивает полностью; в Калужской области работает небольшой производитель ОАО"МосМедыньагропром"; в Ленинградской области – свой производитель ООО МК «Галактика»; в Краснодарском крае и Ростовской области - даже не один производитель, а несколько: «Калория», «Кропоткинский молочный комбинат» и другие; в Удмуртской Республике производитель – «Сарапул-молоко», «Милком»; а в Саратовской области школьное молоко производит «Молочный комбинат Энгельский», и еще воронежское молоко поставляется.

Закупка происходит на основе конкурса, и чем больше производителей, тем больше конкуренции и лучше качество. Оборудование, на котором производится ультрапастеризованное молоко, высокотехнологичное, на нем возможно перерабатывать большое количество молока в день.  

DN: Как я понимаю, нужны еще новые производители – участники программы?

ОП: Нужны.

DN: Какие существуют требования, на сегодняшний день, к производителям, которые хотят вступить в программу «Школьное молоко»?

ОП: Производитель должен понимать, свой продукт они поставляют детям, чьё здоровье – это не предмет торга или заработка. «Школьное молоко» — это социальный проект, это их посильный вклад в развитие, в их социальную значимость и где-то даже рекламу.

Все остальные требования в соответствии с ГОСТом по питьевому молоку для дошкольного и школьного питания. Единственный момент – достаточно большой разлет по процентам жирности молока (от 2,3% до 5%). Согласно медицинским показателям мы рекомендуем жирность 3,2% – 3,5% для лучшего усвоения ребенком белков, жиров и углеводов.

Иногда очень странно слышать от диетологов, что надо детям давать обезжиренное молоко. В выдачи такого молока нет смысла, так как усваивается только белок.

DN: Если производитель поставляет молоко и выполняет все требования, то это происходит бесплатно? Получает ли производитель что-то помимо рекламы?

ОП: Если говорить о финансовой составляющей самой программы, то наша задача, как организационного комитета, запустить механизм в субъекте. Кроме того, наша задача - договориться о проведении мероприятий по программе, но это добровольно.

Работа самой программы заключается в следующем: выделяется бюджет на финансирование программы «Школьное молоко» из региональных или муниципальных средств. Производитель, выигрывая конкурс, получает оплату молока в полном объеме. Это один из инструментов концепции продовольственной безопасности, потому что у производителя гарантированным образом есть госзаказ, который позволяет ему развивать это направление.

Понятно, что для производителя нет большой маржинальности, на которой они могли бы отбивать средства. Но на этом оборудовании они производят и другие детские продукты, получают лояльность к качественному молоку, которое поставляется в школы. И когда дети привыкают пить молоко, они уже любят этого производителя и начинают покупать другие его продукты.

В тех регионах, где программа реализуется, потребление молока начинает возрастать. И я больше чем уверена, увеличивается и потребление молочной продукции в целом. Гарантированный госзаказ и правильная маркетинговая политика внутри предприятия позволяет этому поставщику развиваться и двигаться дальше, имея подспорьем именно программу «Школьное молоко».

Отмечу, что «школьное молоко» без штрих-кода, оно не продается в магазине.

DN: Возвращаясь к теме продуктов: была ли идея, помимо молока, развивать в рамках программы и другие молочные продукты: йогурты, сыры?

ОП: Есть ценность молока как такового, его стоимость и стоимость реализации самой программы.

Стоимость 200 г йогурта фактически в два раза больше стоимости 200 мл молока – это первое. Второе, с точки зрения логистики, это холодное хранение. Детям нельзя давать холодное, им надо подогревать, это реализация другого плана.

Когда мы говорим о молоке – это самый простой и безопасный для детей способ реализации программы и привития культуры потребления молока. Сейчас мы запустили «пилотный проект» в Ярославле в трех школах, для первоклашек. Изначально от молока, по медицинским показаниям, ссылаясь на аллергию, отказалось 12 человек. Как выяснилось позже, именно на молоко аллергии у детей нет, и сейчас все пьют его.

Продолжая о йогурте – это более дорогостоящий продукт сам по себе, как и другая кисломолочная продукция, по сравнению с молоком. Если дети будут пить молоко, они будут просить у родителей потреблять и другие молочные продукты. Дальше это уже задача родителей.

Получить финансирование еще на другие продукты — практически невозможно. Хотя есть школы, например, в Калининграде, с которой мы взаимодействовали, там дети пьют и молоко, и отдельно получают кисломолочную продукцию. Но это скорее заслуга директора, который по всем направлениям расставляет правильные приоритеты. Если школы начинают заниматься здоровым питанием, озадачиваться этим, то делают это во всех направлениях, хотя им очень тяжело.

DN: Расскажите, пожалуйста, подробнее про «пилотный проект» в Ярославской области. Сколько будет длиться «пилотный» период?

ОП: «Пилотный» период определяется по-разному. Для Ярославля мы определили три месяца, чтобы снять возражения со стороны министерства образования о том, что дети не пьют молоко и пить его не будут; что давать детям молоко бесполезно, и поэтому оно будет выкидываться. Основной посыл – дети не приучены пить молоко. Но если они не приучены, их можно приучить, мы все пили в детстве молоко и нет ничего невозможного. Соответственно, предлагаем сделать совместный эксперимент.

Мы за счет денег, которые получаем от производителя и того, что у нас аккумулируется, сами покупаем молоко, и на протяжении трех месяцев поим детей «школьным молоком». При этом опрашиваем родителей, как они считают нужно это/не нужно, пьют их дети молоко/не пьют. Опросник делаем в начале и в конце проекта, попутно объясняя родителям зачем это все нужно. Одновременно с этим, наглядно демонстрируем администрации и всем ведомствам, как это работает на самом деле, какие есть подводные камни, именно в их субъекте, в реализации этой программы; показываем весь механизм как это может реализовываться. Обычно, если родители согласны, субъекты готовы пытаться получить финансирование на продолжение реализации программы в правительстве. Для этого и делается «пилот».

DN: Какие производители в Ярославской области поддержали этот проект?

ОП: В Ярославской области пока нет производителя ультрапастеризованного молока, но есть «Ярмолпрод» – замечательный производитель, который готов поддерживать программу, если она будет реализовываться.

DN: И на «пилотный проект» они тоже согласились? Или они пообещали присоединиться после «пилотного проекта», когда все окончательно установится?

ОП: По факту так делают все производители. В Удмуртии также было: из Белгорода возили молоко и целый год смотрели, как дети будут пить, отказываться/не отказываться. И в результате построили завод, который сейчас разросся до огромных масштабов.

DN: Вы говорите, о том, что есть денежные потоки, которые аккумулируете и благодаря им можете начать «пилотный проект». Это взносы участников программы?

ОП: Взаимодействие происходит следующим образом: мы для производителей, которые участвуют в программе, придумываем разные мероприятия; приходим к ним, показываем, как это может реализовываться, они нас поддерживают. Часть денег у нас аккумулируются либо с праздников, либо просим производителей поддержать «пилотный проект» в этом регионе.

Взносов сейчас нет, но уже есть НКО (прим. ред.- Некоммерческая организация) союз «Здоровье наших детей», и мы будем по-другому строить взаимодействие и с производителями, и с переработчиками молока и упаковки, и даже с администрацией.   

DN: И все же, проясните: откуда на текущий момент берется финансирование программы, от каких производителей?

ОП: В каждом регионе мероприятия проводятся при поддержки местных производителей. Например, в Удмуртской Республике нас активно поддерживает «КОМОС ГРУПП», мы совместно проводим большое количество мероприятий. «Тетра Пак» выделяет деньги.

DN: Они до сих пор выделяют деньги?

ОП: До сих пор выделяют, благодаря их поддержки реализовываем пилотные проекты. Так же производители, которые участвуют в программе.

DN: Какой сейчас объем финансирования у вас в год?

ОП: На данный момент определённого бюджета у нас нет, в основном это проектное финансирование, которое выделяется под запланированные мероприятия. Сейчас, с образованием НКО, процесс финансирования будет строиться иначе.

DN: Как будет построено сотрудничество в рамках НКО «Здоровье наших детей»?

ОП: Как НКО мы будем прописывать и программу, и членские взносы брать, потому что зачастую хочется сделать проект, и бывает не находим финансирование, а хочется, чтобы максимальное количество детей было охвачено.

DN: Какие будут членские взносы, есть определенная сумма?

ОП: Сейчас дорабатывается эта система, согласовывается. На данный момент, НКО достаточно тяжело согласовать с Министерством юстиции.

DN: Как Вы говорите, сейчас «Тетра Пак» продолжает поддерживать программу. Чтобы принять участие в программе молоко обязательно должно быть в «Тетра Паке»? Может ли молоко в другой упаковке присоединиться к программе?

ОП: С самого начала это не было обязательным условием. Но пока еще никто не придумал упаковку безопаснее. На тот момент, когда программа начинала реализовываться, возможности исключить санитарно-гигиенические риски были только у «Тетра Пак», у них они и остались. Хотя программа реализовывалась не только в упаковке «Тетра Пак», попытки разные были: и пастеризованное молоко, и розлив молока в стаканы, и даже в пластике... Эти программы закрывались, в том числе из-за большого процента утилизации молока.

Когда молоко разливается по стаканам, дети не хотят его пить, потому что сейчас потребление немножко другое. Для детей очень важно какая упаковка, как ребенку его преподносят. Понятно, что и стакан можно преподнести со всякими яркими штучками, но это затратно, никто в школе не будет этим заниматься. Пастеризованное молоко надо подогревать, либо, как правило, кипятить. Кипяченное молоко – это уже другой состав, уменьшается польза для ребенка, еще и с пенкой, и вкус другой, и горячее/не горячее. И если дома родители еще могут уговорить, то в школе никто уговаривать не будет. Соответственно, если ребенок его не выпьет, то оно выливается.

Данные по Архангельской области, где программу реализовывали с пастеризованным молоком, показали очень большой процент по утилизации молока.  

Благодаря, ультрапастеризованному молоку в асептической яркой упаковке, снимаются многие вопросы по реализации программы.  

DN: То есть только «Тетра Пак», другие упаковочные решения – нет?

ОП: Другие упаковочные решения могут быть, но они пока не работают, как показал опыт. Более того, даже когда на праздниках мы раздаем молоко в упаковке «Тетра Пак», дети нажимают на твердую упаковку с трубочкой и всё-таки случается, что редко, но обливаются. Соответственно, все другие упаковочные решения не отвечают тем требованиям, чтобы детям было удобно, интересно, безопасно. Потому что безопасность и максимальный уровень гигиены – это то, что упаковка «Тетра Пак» полностью обеспечивает.

DN: У истоков программы в России стояла организация РСПМО, как на сегодняшний день у вас происходит взаимодействие с этой организацией?

ОП: НКО мы сделали не случайно. Мы столкнулись с такими вещами как определенное восприятие со стороны органов исполнительной власти: когда что-то делается под эгидой РСПМО, Минобрнауки говорит, что нам надо обращаться в Минсельхоз.

Сейчас мы пытаемся объединить работу Минсельхоза, Минобрнауки, Минздрава, при этом основным куратором программы является Министерство образования и науки. Нам были необходимы возможности плотного взаимодействия с исполнительными органами в области образования. В связи с этим, мы открыли отдельное НКО.  

Естественно с РСПМО мы взаимодействуем, как и со всеми другими организациями. Наша самая главная задача, чтобы все дети в стране пили молоко, и были здоровы, поэтому мы за любую помощь в реализации программы.

DN: С какими проблемами Вы сталкиваетесь на сегодняшний день?

ОП: Как и вся страна, мы сталкиваемся, только с одно проблемой – недостаток финансирования, сложности финансирования в регионах. Это ограничивает возможности по реализации программы.

Сейчас мы совместно с Комитетом Госдумы по аграрным вопросам ищем возможности федерального софинансирования программы, для того, чтобы регионам было легче.

Остальное – это уже организационные моменты, но это все решаемо.

DN: Наверняка вы изучали опыт других стран, Европы, Америки и т.д., почему у них программа идет, массово говорят об этом, а у нас нет? Расскажите, как у них это организованно и почему это не может быть организовано у нас?

ОП: Необходимо, чтобы все понимали, что «школьное молоко» - это один из шагов к здоровью детей.

Если мы берем европейские страны, то у них в сознании заложено работать на несколько шагов вперед, на будущее поколение, а не на обеспечение лишь сегодняшних потребностей семьи. И программа «Школьное молоко» тоже преследует эти же цели: сегодня мы хотим всех детей напоить молоком, чтобы в будущем они, имея уже сформированную привычку, поили своих детей; чтобы культура потребления молока не исчезала.  

Недавно у меня состоялся разговор с консулом Швеции. У них в школах есть только молоко и вода, и все дети пьют молоко. Они субсидируют две программы: «Школьное молоко» и «овощи и фрукты», - это два основных направления, финансируемых Евросоюзом.

В Китае с 2000 года решили развивать молочную промышленность. Увидели, что программа «Школьное молоко» очень эффективно помогает в этом, и подошли к этому комплексно.  По результатам реализации программы подтвердились данные, что 200 мл молока ежедневно – это плюс 2 сантиметра роста в год. В связи с этим, они увеличивают количество выделяемых на это денег, чтобы быть высокими, красивыми и здоровыми. Кроме того, происходит развитие молочной отрасли.

Посмотрите, какое сейчас количество встреч на разных уровнях молочной отрасли у нас, китайцев, вьетнамцев, которые тоже реализуют программу «Школьное молоко» достаточно эффективно. У азиатов не заложено на генетическом уровне потребление молока, однако же они его потребляют и программу «Школьное молоко» реализуют.

DN: Почему не начать реализовывать эту программу с яслей. Ведь, как Вы обозначили, некоторые школьники первых классов не могут пить молоко?

ОП: Тут есть некоторые особенности: дети до 3 лет – это своя определенная категория продуктов; у детей много различных аллергий; формируется желудочно-кишечный тракт. Здесь нужно быть очень осторожными, давать молоко под присмотром врачей.

Сегодня многие, в связи с тем, что идет антипропаганда молока, отказываются от него, тем более не дают молоко детям. Когда начинает реализовываться программа в субъекте, большинство отказов от молока идет не по медицинским показаниям, а в связи с отсутствием культуры потребления молока в семье.

Опять же к разговору о Швеции, дословно цитирую консула: «Если у нас дома какой-то праздник, то на столе обязательно стоит молоко. Молоко у нас везде».  В России сейчас ситуация обстоит следующим образом: детям не прививается культура потребления молока, и как следствие – дети не воспринимают молоко.

К вопросу о реализации именно программы «Школьное молоко»: к 7 годам дети уже переросли проблемы формирования желудочно-кишечного тракта; в школе существует системность, что делает потребление молока регулярным; дети становятся сознательнее и могут воспринимать уроки по здоровьесбережению, здоровому питанию. Ведь мало давать детям молоко, надо объяснять для чего оно им, чтобы потреблением было осознанным. И школа, как раз то учреждение, которое позволяет это все делать, в отличии от детского сада.

DN: Будет ли программа «Меркурий» отслеживать откуда «Школьное молоко» поступало?

ОП: «Школьное молоко» полностью готово к этому, потому что это те же самые закупки.

Если «Меркурий» будет работать, нам будет еще легче отслеживать по контрактам, откуда и какое молоко поступает, что позволит бороться за максимальное качество продукта. Правда, у нас производители, в принципе, стараются для детей делать качественный продукт. Тем не менее, за качеством всегда лучше следить, потому что возникают некоторые трудности, когда в регионе работают дистрибьюторы. Мы очень надеемся, что «Меркурий» нам в этом поможет.

DN: Вы говорите о том, что есть некоторое недопонимание, сопротивление со стороны врачей, которые не рекомендуют потреблять молочную продукцию. На ваш взгляд, почему так происходит и как с этим бороться?

ОП: Бороться с этим бесполезно. Это скорее вопрос осознанности самих врачей, что они говорят и рекомендуют. Если врач категорически, даже не вникая в проблематику вопроса,  говорит, не надо пить молоко, то, я лично, отношусь с настороженностью к такому врачу. Как показал мой опыт, ни один компетентный врач не скажет, что ребёнку не надо пить молоко. Скорее наоборот, педиатры «старой» школы, все рекомендуют пить молоко детям, потому что 200 мл. молока в день – это до 40% суточной потребности кальция ребенка в возрасте от 7 до 11 лет, а это самое основное, потому что формируется костная система, и в молоке есть 8 из 10 незаменимых аминокислот, которые нужны для гармоничного развития ребенка. Все это в комплексе приносит много пользы ребенку. Врачи, которые специализируются на питании детей, это подтверждают.  

DN: При программе «Школьное молоко» организован наблюдательный совет. Кто на сегодняшний день входит в состав совета, и какие задачи стоят перед ним?

ОП: Мы планируем, что у нас будет наблюдательный совет, куда войдут эксперты в области здравоохранения, которые могут снять вопросы о том пить или не пить молоко детям; РСПМО, производители молока, представители органов исполнительной и законодательной власти.

В экспертном совете мы хотим объединить единомышленников, которые помогали бы и поддерживали нас в реализации программы.  

DN: Входят ли туда медики, представители Минздрава?

ОП: Обязательно. Туда войдут представители разных ведомств и эксперты.

DN: Подводя итоги интервью, можно сказать, что основной мотив – это то, что «школьное молоко» – инструмент развития российского АПК; основная цель – привлечь больше производителей в эту программу, больше регионов. Какие доводы Вы приводите, чтобы заинтересовать регионы реализовать эту программу?

ОП: Когда программа «Школьное молоко» начала реализовываться в 30-е годы прошлого века в Англии, она реализовывалась как поддержка здоровья детей. Положительное влияние на развитие АПК обнаружилось потом, когда стали анализироваться результаты. Сейчас в России аналогичная ситуация.

Первично мы сосредоточены на укреплении здоровья детей, на том, чтобы сформировать осознанное отношение и культуру потребления молока. Дальше всего этого достаточно, чтобы развивалось АПК: люди привыкли пить молоко – значит есть постоянный и стабильный рынок сбыта. Все что нужно производителям – сделать качественную продукцию, которую они могли бы кому-то поставлять. Здесь все складывается воедино.

DN: Почему Вы решили посвятить свою профессиональную жизнь реализации программы «Школьное молоко»?

ОП: Программой я занимаюсь с 2012 года. Первое, что мне нравится – это социальный посыл самой программы. Началось все с мероприятий для детей. Когда рассказываешь детям про молоко и видишь, насколько они растут умные, заинтересованные, активные; видишь их улыбки – это все нас очень сильно заряжает.

Кроме того, сейчас уже очевидны положительные результаты программы: дети меньше болеют, становятся спокойнее по отзывам родителей и учителей. Я и сама выросла на молоке, я – мать двоих детей и мне небезразлично, что мои дети едят, пьют в школьной столовой.

В настоящее время, к сожалению, в Санкт-Петербурге программа не реализуется, а вот в Ленинградской области успешно действует уже 12 лет.

DN: А Вы пришли именно из молочной отрасли?

ОП: Нет, из рекламной. Я в рекламном агентстве организовывала праздники для детей. Мы подхватили программу, начали реализовывать, и мне это очень нравится.

DN: На текущий момент сколько людей работает в организационном комитете?

ОП: Нас 4 человека. Это немного, но у нас огромная помощь идет от органов исполнительной власти, поэтому можно все эффективно выстраивать.  

DN: Спасибо большое за беседу.

Возврат к списку

30.01.2024
В России наметилась устойчивая тенденция сокращения поголовья коров: их количество снижается ежегодно, а в 2023 году достигло исторического минимума. The DairyNews обсудил с экспертами отрасли причины уменьшения молочного стада в России. Участники рынка поделились мнением о происходящем и рассказали, как избежать катастрофических последствий для производства молока, молочных продуктов и говядины.
Читать полностью